– Вы лжете!
– Что, простите? – оратор удивленно посмотрел на прервавшую его девушку.
– Вы лжете, – твердо повторила она, – мне хорошо известны события, о которых вы рассказываете. К тому же именно Ефим Иванович принял вас на службу, и вам, Максим, должно быть стыдно так о нем говорить!
– Людмила Сергеевна, лишь мое безусловное уважение к вам мешает мне… неужели вы думаете, что ваш зять рассказал бы вам, как все было на самом деле, рискуя выставить себя в невыгодном свете?
– Максим, а помните тот вечер, когда у наместника был бал? – вдруг неожиданно спросила она его.
– Э… о чем вы? – смешался телеграфист.
– Вы же пошли меня тогда провожать? – продолжала Мила, пристально смотря на него. – Я сразу не вспомнила, а теперь помню совершенно отчетливо, это были вы!
– Не понимаю!
– Вы подлец, Максим! – взволнованно сказала девушка и, неожиданно поднявшись, отвесила своему бывшему ухажёру оплеуху.
– Вах, маладец! – неожиданно громко прозвучало от двери.
Все присутствующие удивленно обернулись к говорившему и увидели стоящего в проходе князя Микеладзе. Весело глядя на смутившихся хозяев, жандарм шагнул внутрь комнаты, давая войти следом своим подчиненным.
– Барышня, а дайте ему еще раз, а то я при исполнении, – шутливо попросил он. – Я ведь тоже на почтамте тогда был и что-то не припомню, как этот карбонарий произволу противостоял!
– Простите, а вы кто? – первой опомнилась Мария Лещинская.
– Позвольте представиться, – снял папаху жандарм, – Микеладзе Александр Платонович. Вы знаете, совершенно случайно зашел. Проведать поднадзорную Литвяк, а тут такое…
– А вы всегда к поднадзорным женщинам ходите в сопровождении своих альгвазилов? – с вызовом спросила Ольга.
– Я же говорю, случайно, – и не подумал обидеться грузинский князь, – а вы, я слышал, всякую несправедливость не любите, а сейчас в вашем присутствии на хорошего человека наговаривают, и хоть бы хны!
– Не вам судить, господин жандарм, что хорошо и что плохо! – отрезала учительница.
– Это верно, – согласился он, – судит у нас суд, а я так, рядом…
– Что вы себе позволяете? – пьяным голосом возмутился Зданкевич.
– Встаньте, прапорщик, когда со старшим по званию говорите!
– А я жандармов не считаю за офи…
– Заткнись, пьянь, а то ведь до дуэли договоришься, – прервал его Микеладзе. – Сейчас пошел вон отсюда, а завтра пусть твой полковой командир решает, что с тобой делать.
– Простите, но я собиралась уходить, – нерешительно сказала Мила, – мне можно уйти?
– Людмила Сергеевна Валеева, – обернулся к ней жандарм, – свояченица коллежского асессора Егорова? Вы как раз можете! Вот за вас я совершенно спокоен, чего, к сожалению, не могу сказать о ваших подругах.