Ближе к вечеру Илья остановил машину, заехав в небольшую рощу. Дальше командовать должен он. На Илью возложена обязанность благополучно перевести немца через передовую. Илья побаиваться стал. Как поведёт себя гауптман? Не испугается ли в самый ответственный момент? Илья поставил на капот ранец. Надо доесть харчи и бросить ранец, лишний груз. Он вскрыл последнюю банку консервов, пачку галет. Немец явно волновался, пальцы рук мелко подрагивали. Но съел предложенное угощение. Уже хорошо, стало быть – контролирует себя. Илья хотел выбросить пустой ранец, потом подумал, что лучше переложить содержимое портфеля в ранец, удобнее будет, обе руки свободные. Взялся за ручку портфеля, приподнял. Ого! Да в нём весу килограмм десять! Хотя бумаги тяжёлые, да ещё термитная шашка. Но немец предложение Ильи категорически отклонил. Ох, зря! Как он ползти с портфелем будет, опираясь на одну руку?
Шли пешком, по дороге, не скрываясь. Оба в форме, идут к передовой, их никто не остановил. Илья на часы поглядывал. Немцы меняют часовых в полночь. Как новая смена заступит, лучше с час-полтора подождать, пока устанут, бдительность притупится. Конечно, лучшее время часа три ночи, когда сон наваливается, часовые зевают, мечтают о скорой смене, нарах в землянке.
Миновали третью линию траншей, за ней вторую. Немец нервничать стал. После второй линии уже залегли, поползли. Илья приказал:
– Держись, камрад, строго за мной. Повторяй все мои движения. Впереди передовая. Скажу – прыгай, значит, прыгай. Но всё делай молча, даже ранят если – молчи. Понял?
– Я, ферштейн.
У траншеи пришлось замереть, лежали долго. Не спалось что-то пехоте. То часовой прогуливается, покашливает. То группа солдат пройдёт, ну прямо целая демонстрация! Через час стихло. Илья подобрался к траншее, заглянул. Никого.
– Ком!
И прыгнул первым. Немец не был так удачлив. Прыгнул, тут же упал на бруствер, застонал. Илья ему рот ладонью зажал.
– Лос, лос!
И за рукав правой руки потянул. Они сейчас на бруствере, как три тополя на Плющихе, надо пошевеливаться. Сползли с бруствера. С немцем было неладно, тихо постанывал сквозь зубы. Как бы не вывих был. Поползли. Илья перед собой землю ощупывал, убирал в стороны пустые консервные банки, бутылки, всякий мусор. Пехотинцы кидали сюда специально, с расчётом на шум, если поползёт русская разведка.
Гауптман за Ильёй полз медленно. Мешал портфель, занимал одну руку, а ещё немец помогал себе ползти только одной ногой. Вот же невезуха! Илья на часы посмотрел. Рассвет через час сорок. До этого времени надо успеть или до своих добраться, или спрятаться в глубокой воронке и пересидеть день. Из двух вариантов этот самый плохой. Если немцу нужна медицинская помощь, день в воронке может оказаться роковым.