— Здравствуй, ранняя пташка! — Александр Николаевич явно обрадовался.
Морщины на его лбу разгладились, а в серых глазах даже мелькнули смешинки.
— Ты опять заставила своего Лиса лететь, как ветер?
— Его не надо заставлять, нужно просто не мешать, и Лис полетит быстрее ветра, — отозвалась Долли. — Ну а как у вас дела?
Александр Николаевич вновь опечалился:
— Ох, прямо не знаю, что и делать! Получил депешу от племянницы Сони, та хочет прислать ко мне своих дочек. Сама она собралась за границу, а оставлять Мари и Натали одних боится. Я написал, что буду рад, но теперь…
— А что случилось? Почему вы беспокоитесь? — удивилась Долли.
Новость о приезде внучатых племянниц крёстного её обрадовала: княжны Черкасские давно дружили с этими весёлыми и жизнерадостными барышнями. Вот только барон совсем не разделял девичьих восторгов.
— Вчера перекупщик из уезда приезжал за яблоками, так он божился, что в округе пропали уже две девицы — совсем молоденькие, по пятнадцати лет, — вздохнул Тальзит. — Вот я и боюсь — вас же, молодых, дома не удержишь, а вдруг с Сониными дочками что-то случится…
Долли стало даже как-то неловко за крёстного: взрослый человек, а говорит такие глупости.
— Ничего с ними не случится. Я сама буду следить за девочками! — пообещала она.
— Милая моя, а за тобой-то кто проследит? — ворчливо отозвался Тальзит. — Ну, посмотри, как ты себя ведёшь: скачешь по лесам одна. Неизвестно ещё, кто тебе может встретиться!
Разговор скатывался к обычным нотациям, но Долли уступать не собиралась:
— Ну, кто может мне встретиться между Ратмановом и Троицким, кроме наших мужиков? Да и потом, моего Лиса всё равно никто не догонит.
Барон явно разволновался:
— Да, конь у тебя быстрый, а если, не дай бог, его подстрелят? У нас густые леса, а если на тебя нападут разбойники, никто и не услышит.
— Крёстный, какие разбойники?! — уже не выдержала Долли. — Что вы верите пустым россказням?
Но Тальзит стоял на своём:
— Девушки пропали, и никто их не может найти, это — правда, а не домыслы. Наверное, мне нельзя брать племянниц. Нужно написать, чтобы Соня не присылала их.
Ещё чуть-чуть, и крёстный мог всё испортить. Этого Долли допускать не хотела, потому схитрила:
— Да вы уже и не успеете со своим письмом — девочки, наверное, выехали. Только расстроите тётю Соню, и вся её поездка пойдёт насмарку.
Барон надолго задумался. Он вздыхал и отдувался, как печальная больная корова, но в конце концов сдался:
— Похоже, что у меня нет выбора. Я, наверное, соглашусь на их приезд, но только с тем условием, что ты тоже перестанешь ездить одна. Бери на прогулки дворового с ружьём, а ещё лучше двоих.