— Просто пришёл твой черёд, дорогая, вот ты и расцвела.
— Странно, тётя, я-то почему ничего не заметила? — Долли изучала своё отражение, и ей казалось, что даже форма рта у неё изменилась, губы как будто немного припухли и стали ярче.
Тётка вздохнула:
— Просто на тебя навалилось слишком много забот: ты спасала себя, друзей и семью, но природу не обманешь, она живёт по своим законам. Ты — красивая девушка, и твоё предназначение — выйти замуж и стать счастливой.
— А вот это не для меня, — отрезала Долли. Её передернуло: мгновенно вспомнились пережитые отчаяние и ужас. — Тётя, не будем спорить, устраивайте браки сестёр, а про меня забудьте, пожалуйста.
Княжна бережно сняла украшения, сложила их в бархатный мешочек и, поцеловав погрустневшую графиню, ушла в свою комнату.
«Нечего вспоминать о прошлом, надо смотреть вперед», — уговаривала себя Долли, оставшись в одиночестве.
Нужно не печалиться, а заниматься делом. Брат разрешил вложить деньги в восстановление храмов, а это — большая радость. Сколько всего можно сделать на пять тысяч! Наверное, удастся перекрыть свод и восстановить главы. Вот об этом и нужно думать.
Управляющий князя Алексея — сухощавый немолодой бородач старовер в длинной чёрной поддёвке — привёз в дом графини Апраксиной десять тысяч рублей в золоте. Евдокия Михайловна разделила деньги пополам и отдала княжнам:
— Ну, милые мои, решайте, как вы поступите с деньгами, только не отдавайте всё сразу, а сами оплачивайте работы и делайте нужные покупки. Так и вам будет приятнее, и для дела лучше. Но я ставлю одно условие: выходить за ограду можно лишь в сопровождении вооружённых дворовых. Кстати, на улице тоже долго не задерживайтесь.
— Хорошо, тётя, мы всё так и сделаем, — пообещала Долли и подтолкнула сестру к выходу.
Короткую дорогу до Ивановского монастыря компания, состоящая из двух княжон, Даши Морозовой, горничной Марфы и пары дворовых мужиков с охотничьими ружьями, одолела за десять минут. Монастырские ворота смотрели прямо на вход церкви Святого Владимира, поэтому сёстры договорились встретиться у надвратной часовни монастыря через полчаса. Долли с Дашей Морозовой поднялись по крутым ступеням к церкви, а Лиза с Марфой вошли в ворота монастыря. За каждой из пар зашагал молчаливый охранник.
Лиза впервые за много месяцев вышла из усадьбы. Когда они шли по своему переулку — тёплому, залитому весенним солнцем — и когда подходили к монастырю, княжне было хорошо и весело, но как только она прошла в монастырские ворота, прекрасное Лизино настроение растаяло как дым. Огромный двор, обнесённый высокой, всё ещё закопченной после пожара каменной стеной, был завален обломками, а остовы обгоревших зданий, казалось, вот-вот обрушатся на головы проходящих мимо людей. Но, присмотревшись, Лиза поняла, что часть строений всё-таки уцелела. Маленькая церковь слева от ворот, а также несколько служебных построек казались обитаемыми — около них на кострах варили пищу женщины, а вокруг бегали оборванные ребятишки.