Она успокаивала его, и это было даже забавно, ведь ей в сложившейся ситуации приходилось ничуть не слаще. Ему нравилось ощущать ее нежную кожу. Нравилось к ней прикасаться. А еще больше нравилось, что она сама к нему прикасалась.
— Сегодня мы не вернемся на Олимпиос, — как бы невзначай произнес он.
— Как так?
Дорога свернула, и вдали показались кованые ворота, которые распахнулись, когда машина приблизилась. Перед их глазами предстал дворец. В тысячу раз претенциознее, чем у Адама, и освещенный, так что напоминал золотой слиток.
— А так, — ответил он. — Переночуем здесь.
— Ух ты… Ну ладно. Кстати, забыла спросить. Как ты познакомился с принцем Филипом? Ходили вместе в школу принцев?
— У нас была обычная школа.
— Значит, принцы сами собой друг к другу притягиваются?
— Пожалуй. Но у нас есть еще один друг. И он совсем не принц. Раф вообще из бедной семьи. Образование ему оплатила благотворительная организация. Ты сегодня с ними познакомишься. Я представлю тебя своей… кхм, партнершей.
— Ты даже друзьям врешь?
— Разве это ложь?
Девушка побледнела.
— Но мы же не… занимались сексом.
— Есть к чему стремиться. — Лимузин остановился, и водитель открыл им дверцу. Адам протянул ей руку. — Вот тебе и тема для размышлений. Думай о приятном, когда будем заходить. Ты не должна выглядеть рассерженной. Сделай вид, будто мы только вылезли из постели.
Щеки Белль вспыхнули, и пока они шли по затейливо украшенной аллее, ведущей в зал, Адам ликовал. Казалось, он и правда совсем недавно выпустил свою спутницу из страстных объятий.
Когда они поднялись на верх лестницы, зал мгновенно стих. Распорядитель вытянулся по струнке и объявил:
— Принц Олимпиоса Адам Казарос и Белль Чемберлен из Калифорнии!
Белль крепко держалась за него, когда они начали продвигаться в зал. К такому вниманию она не привыкла. Да и Адаму тоже явно было не по себе.
Гости смотрели на него с раскрытыми ртами, и на их лицах застыли потрясение и жалость. А ему было все равно. Он был удивительно спокоен. Его сопровождала самая прекрасная девушка на свете, и какое-то странное могущество наполняло его тело.
Теперь народ его боялся. Адам ощущал небывалую уверенность в себе. Раньше все старались ему угодить, из кожи вон лезли, чтобы привлечь его внимание. А теперь он шел, и они расступались перед ним, как море перед чудом.
Адам и Белль направлялись в центр зала. Танцующие сторонились их, как будто боялись, что Адам схватит не в меру приблизившегося к нему гостя.
— Не хочешь потанцевать? — спросил он.
В ее глазах он не увидел страха. Конечно, она смотрела на него не так, как остальные. В ее взгляде читались трепет, удивление и даже немного восхищения, которое точно могло погубить Адама.