Ведь углядела же она в нем что-то… Но что?
— Доброе утро, — негромко поздоровалась она.
Простой сарафан чуть ниже колена изящно подчеркивал фигуру и шелестел при каждом ее шаге. Никакой эротики. Одна сплошная нежность. И все-таки его тело немедленно отреагировало. Каждый раз, видя ее, Адам чувствовал себя изголодавшимся. Хотя они занимались сексом всего пару часов назад.
Может, это был результат многолетнего воздержания?
— Все в порядке?
Она потерла глаза.
— Я рано встала, чтобы поговорить с отцом. Он, конечно, очень взволнован ситуацией. И своей ролью в ней.
— Да, роль у него оказалась важной. Без него мы бы здесь не сидели, правда?
Она наградила его недобрым взглядом. Вот только неясно, заслужил он его или нет?
— Я не хочу, чтобы он чувствовал себя виновным в моей помолвке, — сказала она.
— Разве в ней можно кого-то обвинить? — Содрогнувшись, Адам подумал, что виноватый все-таки есть.
— Нет, — отрезала она, заняв дальнее кресло. Раздражение было налицо. И явно по его душу.
Проведя в браке с Иантой почти три года, Адам выучил женскую злость как свои пять пальцев. Но Белль удалось его удивить. Ее гневный взгляд испепелял его, хотя немногим ранее он возносил Белль к вершинам наслаждения.
Похоже, за время его затворничества ничего не изменилось. Женщины все так же непостижимы.
— Хочешь кофе?
Она хмыкнула:
— Когда это я не хотела?
— Не на моей памяти точно, — сказал он, наполняя чашку и подвигая к ней. — Но я и не припомню, чтобы ты без причины была такой колючкой. Придется взять тебя в заложники, чтобы изучить твой уровень гнева.
— Просто мне было трудно разговаривать с отцом и объяснять ситуацию.
— Включая заголовки?
Она опустила глаза.
— Я не привыкла оказываться на всеобщем обозрении. Мне это не нравится.
— Удивительно, что народ, который сам еле сводит концы с концами, жадно следит за судьбами богатых и знаменитых, их личной жизнью. Боль бывает такой, что ее не заглушить деньгами и статусом, но, когда ты пытаешься с ней справиться, никто не принимает это во внимание.
Она медленно кивнула.
— Просто все происходит в очень агрессивной форме. Так и подмывает созвать пресс-конференцию и по пунктам разложить все, что мне в тебе нравится. Чтобы ни у кого не осталось сомнений, что я здесь по своей воле.
— Пресс-конференций не надо, — выдавил он. — А вот твои пункты я бы послушал.
Зардевшись, она отвернулась. Ему нравилось, что, несмотря на все их постельные выкрутасы, Белль вела себя как девчонка.
— Не уверена, что это будет полезно для твоего эго.
— Какое там эго! Я страшный, изувеченный мужик в шрамах, который три года жил во мраке. Чуть повысить самооценку не помешает. Особенно если учесть, что гнусности о моем внешнем виде сейчас мусолит весь мир.