— Лады… А вы у нас, ночной зверь?
— Нет. Я просто ходил к друзьям. Они тут местные воротилы. В любом случае, теперь ты снова сможешь набрать команду. Но все это утром… А теперь пора спать!
— Это да. — я ощутил, что меня клонит в сон. Поднявшись на свой этаж, я получил мощный удар и повалился на пол. Тяжело дыша, и упираясь мне в плечо, Латифа тихо произнесла:
— Я видела грех!!
— Что?! — я не много не понял: — Какой еще грех?!
— Монг там… — Латифа затряслась и вновь уткнулась мне в плечо.
— Да что там такое?! — я резко поднялся и открыв дверь гостевой, зашел внутрь. Монг испуганно спрятался под одеяло.
— Вот! Я же говорила… Он там прячит ужасные вещи! — прошептала Латифа, прячась за моей спиной.
— Монг! Что ты наделал? — строго вопросил я.
— Клянусь! Этого больше не повторится! Я не знаю, что на меня нашло… — виновато отозвался парнишка из под одеяла.
— А ну показывай! — я резко сдернул одеяло с парня и предо мной предстала картина маслом! Монг без штанов, крепко прижал к себе кусок пергамента.
— Мне очень стыдно… Со мной такое в первый раз! Клянусь!!!
— А ну дай сюда! — я вытащил кусок пергамента и немного прихерел… На нем был идеальный портрет Микки: — Это ты нарисовал?
— Честно — честно!!! Больше не буду!!! Пощадите меня!!!
— А получилось не плохо! Очень не плохо! — я еще раз взглянул на картину: — И в чем грех?
— Он прилюбодействовал!!! — дрожащим голосом произнесла Латифа: — На моего брата!!!
— Я не хотел…
— Монг, ты чего, мальчиков любишь?
— Нет же!!! Я девочек люблю!! Просто Микки… Он так похож на девочку… Вот я и…
— ЭТО ОМЕРЗИТЕЛЬНО! — Латифа недовольно фыркнула.
— Простите… Я… Я… — Монг зажмурил глаза.
— А ну прекратить оправдываться! — строго произнес я и всучил картинку обратно пареньку.
— Но как же? — Латифа строго смотрела на меня: — Это же ужасно! Надо его отчитать!
— Отчитать? — я упер взгляд-нокаут в эльфийку: — Запомните! Настоящие мужики вздрачивают на трапов и не говорят «ноу гомо»! Потому что так говорят только закомплексованные и не уверенные в себе пидары! Если мужик хочет вздрочнуть на другого мужика, он не обязан никому ничего доказывать, говоря «ноу гомо»! Его воля несгибаема, как дамасская сталь, разум чист, как горный хрусталь, а рука быстра, как затворный механизм старого-доброго ремингтона. Мужчина всегда уверен в своем выборе, и если он хочет передернуть на розоволосого мальчика с кошачьими ушками, в открытом платьице и обтягивающих чулочках, значит так нужно! Это и отличает сопливого неуверенного в своей ориентации юнца от настоящего мужчины! Понятно?