— Погибнуть для ворга дело плевое, — отозвался полузверь, хотя о грузе ответственности, который давит на плечи, как гора, умолчал. Он знал, что не имеет права просто так брать и помирать, не отдав указаний и не оставив ничего. — Но я выживу.
— А если нет? — едва не плача произнесла воржиха, ее губы затряслись, а вид стал таким жалостливым и беззащитным, что у Лотера внутри кольнуло.
Его терпимость к слабым и беспомощным еще в родной стае сыграли с ним злую шутку, пришлось уйти. Сейчас он смотрел на вообще-то сильную, но такую уязвимую Вельду и спешно пытался придумать, как обезопасить ее, если он действительно не вернется. Воржиха непременно погибнет, если останется одна в этом жутком подземье. Пусть она полузверь, к смерти относится стойко, но в его обязанности входит заботиться обо всех многодушцах. К тому же неясно, насколько сохранным окажется осколок, когда ступит во врата. А от этого может зависеть куда больше, чем жизнь Вельды.
От неизвестности хотелось выть. Однако внешне Лотер старался выглядеть уверенным и спокойным. Покосившись на фигуру в балахоне, которая все еще терпеливо покачивается рядом с вратами, как невозмутимый страж, полузверь проговорил:
— Мы вот что сделаем.
Затем приблизился к ней, едва не наступив на пальцы, и незаметным движением сунул в ладонь небольшой гладкий предмет с ровными гранями.
— Так тебе спокойней? — спросил он.
Вельда опустила взгляд на Осколок, глаза сверкнули, а губы раскрылись. По лицу, как у всех, кто видит осколок Золотого Талисмана скользнула смесь восторга, алчности, восхищения и еще кучи эмоций.
Лотер хмыкнул и произнес:
— Спрячь, чтобы никто не видел. Вернешь, когда выберусь. Поняла?
Воржиха подняла на него глаза, печальные и влажные, будто уже похоронила полузверя и пытается смириться. Никогда Лотер не видел в глазах женщины столько смятения и тревоги, как сейчас.
— Мощи в нем сейчас мало, да и в одиночку он несильно полезен, — проговорил полузверь. — Но отбрыкаться от мертвяков должен помочь, если вдруг.
— Лотер… — проговорила она перехваченным голосом.
— Тихо, — отозвался тот. — Поменьше болтай.
— Я должна… — все же попыталась сказать воржиха, но со стороны врат раздался гулкий голос.
— Пора, многодушец. Ты сам дал согласие.
Лотер хлопнул по плечу Вельду и попытался улыбнуться. Воржиха отшатнулась потому, что вместо улыбки получился оскал.
— Смелее, — попытался ободрить он и, развернувшись, широкими шагами направился к вратам.