Да и вернулся ли он к себе? - я сильно сомневался в этом. Воздействие, оказанное на него Лидией, оказалось слишком сильно, чтобы можно было противостоять ему, открыть или тайно, а отец, на первых порах, во времена своего жениховства и позже, когда не давал соприкоснуться двум Евклидовым параллелям своих любовных страстей, и не думал делать это. А после, с момента возвращения Лидии и начала их брака, было слишком поздно и вспоминать о нем. Так что, когда я заговорил о начавшейся новой жизни отца, после исчезновения возлюбленной, мне следовало бы добавить: новой во всем.
Отец уже не помышлял вернуться к нам. Да и имело ли это смысл? - я не знаю. С момента нашего расставания прошло столько лет. Я вырос, давно ходил в школу, давно привык к утрясшемуся за годы порядку вещей, тому, что мы выстроили с мамой после его ухода; нежданное появление отца, все моментально бы изменило. Нам всем пришлось бы по мере сил перестраивать свои мирки заново, приводя их к одному, взаимосвязанному, но слепленному уже по сильно изменившейся с прежних времен мерке. Кто знает, готовы ли мы были к этому? Да и так ли, в силу открывшихся мне при чтении дневника обстоятельств, было необходимо возвращаться отцу под прежнюю кровлю?
Кстати, отец снова предвосхитил мои мысли. Несколько фраз о своей прежней семье, оставленной им когда-то в, казалось бы, незапамятные времена, появляются в его дневнике. Я взглянул на дату и горько усмехнулся: мне было тринадцать лет, вот-вот должно было стукнуть четырнадцать - самый разгар мечтаний о его возвращении, долженствующем привести нас с мамой в новую жизнь, в его жизнь, которая, как мне казалось в те далекие годы, была полна успехов, разочарований, надежд... стремительную, не стоящую на месте жизнь... впрочем, я уже довольно говорил об этом. Читая сейчас эти дневниковые строки и вспоминая свои мечтания, я невольно удивляюсь странному совпадению. Словно бы я почувствовал, что она, эта новая жизнь, все же пришла... пускай не ко мне, но пришла....
Лидия оставила отцу неплохой капитал, появившийся словно бы ниоткуда: отец нашел запечатанные банковские пачки сторублевых купюр, когда убирал квартиру. Видимо, часть того странного, никогда не иссякавшего, капитала. По тем временам пятьдесят тысяч были огромными деньгами, плюс еще столько же он "получил" в валюте, обнаружив список со своего счета во Внешэкономбанке, которого до сей поры никогда не имел, счета, как тогда было принято, в английских фунтах. И изрядное количество коллекционных монет и украшений. Одним словом, Лидия оставила после себя все самое необходимое для его нового старта, старта уже в ее отсутствие. Будто в знак полного, окончательного расчета - не то компенсации, не то контрибуции оценив, ставшие ей известными за годы брака, качества отца по всем параметрам и сведя их к денежному эквиваленту, Лидия просто выплатила его.