Все, абсолютно все, было сделано из голубого металла. Но снаружи опустилась ночь, а ночью все отсвечивает голубым. Сарай позволила своему разуму погрузиться в эту фантазию и последовала по тропинке из камней. Она словно попала в сказку, как дева, которая вот-вот встретит какое-нибудь мифическое создание – исполняющую желания ведьму или огромного мудрого кота, – которое изменит всю ее жизнь.
Сарай вышла на поляну и встретила там не ведьму и не кота, а Лазло, прислонившегося к дереву в попытке выглядеть непринужденно с довольно крупной игуаной на плече.
– О, добрый вечер, – сказал он. – Девушка, вы потерялись? Я могу вам помочь?
Сарай закусила губу, чтобы скрыть улыбку, и попыталась изобразить скромницу.
– Кажется, да, – подыграла она. Затем осмотрелась. Все так изменилось. Потолок был высоким, но уже не с веерным сводом, а с переплетенными кружевами из листьев и цветов. Среди нежных колокольчиков летали мотыльки и светлячки, их брюшки светились кусочками сфер. – Вы не могли бы мне подсказать… насколько я знаю, где-то здесь была кровать?
– Кровать, говорите? – Лазло принял задумчивую позу. – Можете ее описать?
– Что ж, ладно. Она большая и ужасная.
– Я как раз видел такую. – Он сморщил свой замечательный кривой нос. – Она принадлежала ведьме.
– Да, в точку.
– Ее больше нет, – уверенно заявил он. – Но есть новая, созданная специально для богини снов.
Богини снов. Слова сладко опутали голову Сарай, и она представила девушку с каштановыми волосами в отражении зеркала: одна муза кошмаров, а другая богиня снов. Какая из них настоящая, какая отражение?
– Именно, – кивнула она. – И вы ожидаете, что она пройдет по этой дороге?
– Надеюсь. – Лазло сделал первый шаг в ее сторону. Хвост игуаны свернулся на его плече. – Я выдумал эту тропинку специально, чтобы заманить ее сюда.
– Хотите сказать, сударь, что вы затаились в лесу в надежде затащить богиню в постель?
– Признаюсь, что так. Я также надеюсь, что она не против.
– Уверяю вас, что нет.
«Богиня снов», – представила она, если бы такая существовала, непременно бы носила на себе паутину и лунный свет. Стоило подумать, как это случилось. Ее кожа источала слабое сияние. Платье парило, как легкая дымка, а на рыже-каштановой макушке появилась корона из звезд и светлячков.
– Покажите мне эту кровать, – произнесла Сарай низким текучим голосом, и тогда Лазло взял ее за руку и повел через деревья.
Игуану никто не приглашал.