– Так и есть, – кивнула она и почувствовала, как в ней укореняется эта новая цель, словно, озвучив ее, она дала ей необходимый для роста свет. Это ее желание: помогать людям, чей разум не знает покоя, которые заперты в собственном лабиринте или застряли на куске расколотого льда. Вот вокруг чего ей хотелось нарисовать свою мишень, цитируя метафору Сухейлы.
– Но я ощущала себя такой… бесполезной с Миньей и Новой. Кажется, мне нужно поработать над своим прицелом.
Сарай пыталась отшутиться, но боялась, что это всегда будет вне ее сил, что создавать кошмары – ее истинное призвание, и ни на что другое она не способна.
Может, Лазло и не удалось вселить в нее уверенность, но он мог вселить в нее колдовской свет. Под его взглядом Сарай чувствовала себя неким чудом, будто взгляд мечтателя откидывал на нее сияние чудес.
– Сарай, – начал он. – То, на что ты способна, это потрясающе. Конечно, тебе нужна практика. Это разум. Самое сложное и удивительное из всего, что есть. Целый мир внутри каждого из нас, который никто никогда не познает, не увидит и не посетит – кроме тебя. Я просто управляю металлом. Ты же встречаешься с людьми в их сознаниях и внушаешь им, что они не так одиноки. Что может быть более выдающимся, чем это?
Она позволила себе начать в это верить. Провела пальцами по грубому очертанию лица Лазло – по линии его подбородка, уголку сломанного носа. По губам, которые были совсем не грубыми. Укус зажил. Даже шрама не осталось.
Пару раз во время всего этого хаоса Сарай невольно мечтала о даре своей матери, чтобы просто забрать всю ненависть, страх и ярость. Но теперь она понимала, что дар Изагол мог быть полезен в устранении угрозы, но не мог помочь людям, даже если бы использовался во благо. Все это ложь. Взять и забрать чью-то ненависть – все равно что украсть часть души. Возможно, Сарай поможет им отпустить ненависть самостоятельно, направит их, покажет новые ландшафты, откроет новые двери, новые солнца. Возможно.
Она пока не могла представить жизнь других божьих отпрысков, раскиданных по мирам, но некоторые из них могут в ней нуждаться. Сарай даже подумала, что все ее годы кошмаров могут помочь разобраться в чужих, например, чтобы провести их через ужасы и показать выход по другую сторону. Если они захотят. Если сами пригласят. Быть может, ей удастся помочь.
Девушка по-кошачьи потянулась и покрутила шеей из стороны в сторону.
– Разве не забавно, что у меня нет реального тела, но я все равно отчетливо представляю, как оно затекает, будто настоящее? Почему бы не опустить эту часть, мое внутреннее «я»?