Он стал фиолетовым от стыда. Понял, какой момент она подразумевала.
– Ты была права, когда сказала, что она меня сломает, – признал Лазло, ужаснувшись тому, как близко Минья подобралась к своей цели. – Я был готов сделать все, что она пожелает.
– Но не сделал, – Сарай напряглась. – Почему?
Юноша пытался подыскать ответ.
– Неожиданно… я не смог. – Его взгляд прояснился, и он понял. – Это была ты!
– Что была я? Что ты чувствовал?
– Я почувствовал… «нет», – ответил Лазло. Как еще это объяснить? Он до сих пор ощущал разрыв, который слово проделало в его разуме, сметая все на своем пути. – Вдруг так случилось, что больше ничего другого не осталось. – Его взгляд обратился к ней в поисках подтверждения, что оно исходило от Сарай. – Слово «нет». Оно затмило все остальные. И остановило меня.
Сарай кивнула. Значит, он все же его ощутил. Девушка уже делала нечто подобное перед тем, как взрыв расколол город, потопил якорь, накренил цитадель и убил ее. Она видела, как подрывник поджег фитиль, наблюдала, как пламя мчится к бомбе, и знала, что Лазло идет прямо к ней. Ее мотылек сидел на запястье мечтателя, и с его помощью Сарай обрушила на юношу волну ощущений, которые и остановили его посреди дороги. В тот раз она действовала посредством мотылька. Но сегодня, в галерее, хватило лишь прикосновения. И сейчас, коснувшись Лазло, она проникла в его сон.
Дар не исчез. Он изменился, как и Сарай. Она потеряла своих стражей. Не могла больше вылетать в ночь, следить за спящими и проникать в их сознания. Но зато могла коснуться кого-нибудь и попасть в их сны.
– Теперь мой дар работает напрямую, – сказала Сарай. – При прикосновении. – Они с Лазло залились румянцем, представляя, каково это будет.
И как бы ей ни хотелось испытать обновленный дар с Лазло прямо сейчас – всю себя и всего его, в этой кровати, в дреме и бодрствовании, размывая границы настоящего и сна, забирая лучшее, что они могли предложить, наслаждаясь каждой секундой, – Сарай знала: сейчас не время. От неотложности ситуации покалывало кожу. Чуть дальше по коридору одна маленькая девочка спала прямо на полу, заключенная в неизвестных снах, пока армия призраков стояла в оцепенении, а город внизу пустовал. И все их судьбы зависели от таких эфемерных вещей, как зеленый пузырек, зажатый между колен взбалмошной пятнадцатилетней девицы, которая уснула на дежурстве.
* * *
Прежде чем разбудить Руби, Сарай забрала пузырек. Не хотела спугнуть ее, чтобы та случайно не скинула его на пол. А Руби действительно испугалась и сделала то, что делает каждый, когда их застают спящими на дежурстве: все отрицала.