– Эй, – сказал я пятиклашке, который был занят ощупыванием пострадавших мест. – Ты что, глухонемой? Мог бы на помощь позвать.
– Ага, пусть скажет, почему не позвал! – немедленно раздался придушенный голос из-под вешалки.
– Все равно на улице мы с тобой продолжим, даже не вздумай убегать, – поддержал другой.
Я разглядывал мальчишку: какой-то он был… нелепый, что ли. Одежда вроде нормальная, но школьный пиджак сползает с одного плеча, штаны измяты. Лицо узкое, с мелкими чертами, близко поставленные бесцветные глаза глядят испуганно и сердито. Голова в форме кабачка. Волосы очень белые, словно у альбиноса, зато уши-лопухи розовые и почти прозрачные. Тонкие губы сжаты в нитку.
Я понял, что ничего от него не добьюсь, потому просто нагнулся и вытащил на свет копошащихся в куче вещей обидчиков.
– Выкладывайте, в чем проблема. Что он вам сделал?
Один покосился на меня с боязливой наглостью, выдвинул прыщавый подбородок:
– Про воришку слышал, который карманы чистит в раздевалке?
Кто же про него не слышал? Едва ли не с первого дня, как я начал учиться в этой школе, пару раз в неделю поступали известия о том, что кто-то устроил незаконную ревизию оставленной в раздевалке одежды. Тетя Рая даже пост себе устроила в укромном углу раздевалки и частенько сиживала там в засаде. И объявление в целый лист ватмана пришпандорила на дверь: не оставляйте в карманах ничего ценного.
И вот теперь виновник всего этого безобразия стоял передо мной, склонив белесую голову так низко, что я видел лишь его худую потную шею с россыпью мелких родинок.
– С поличным схватили, прямо за руку! – уже забыв о позорном падении, ликовал рядом со мной один из парней. – И предупредили: либо тащим в учительскую, либо делаем с ним что хотим. Угадай, что гаденыш выбрал? А завтра всем ребятам, кого обокрали, будем поочередно сообщать, чтобы они с него тоже свое получили.
Я тяжело вздохнул и сказал:
– В общем, так. Пусть пострадавшие обращаются лично ко мне, я отдам деньги за этого…
– И телефоны?
Я аж поперхнулся. Не, ну кто меня за язык тянул? До этого думал, что речь идет о десятках, ну, может, сотках, случайно забытых в карманах, ведь все были многократно предупреждены. Захотелось сказать им: ладно, сами разбирайтесь, и отчалить. Но мальчишка так покорно ожидал решения своей участи…
– Ладно, разберемся, – вздохнул я. – Свободны.
Натянул куртку и вышел на улицу. Малолетний воришка из предосторожности не отставал от меня ни на шаг, но голос не подавал и глаз не отрывал от земли. Уже во дворе, дожидаясь Димку, я спросил его: