Единственной радостью стало появление в небе над Шато-Тьерри русского самолета. Его пилотировал признанный ас, штабс-капитан Афанасьев, который немедленно атаковал немецких летчиков, сбил один германский самолет, повредил рулевые тяги другого и своими активными действиями заставил оставшиеся самолеты противника покинуть небо над русскими позициями.
Когда дивизии Генриха Баварского, основательно подзаправленные обедом и отеческими наставлениями своего командира, устремились на новый штурм русских позиций, дела у Русского легиона обстояли куда хуже, чем это было утром. Из всех приданных танков уцелело только два, все окопы передней линии обороны были основательно разрушены немецкими крупнокалиберными «чемоданами», которые подобно гигантской бороне перепахали русскую фортификацию. Обнадеживало лишь то, что солдаты не понесли сильных потерь от артиллерийского огня противника, поскольку были своевременно отведены на запасные позиции, оставив на переднем крае только наблюдателей. Едва они подали сигнал тревоги, как солдаты быстро заняли свои места.
Первую цепь саксонских и вестфальских гренадеров легионеры заставили лечь на приличном расстоянии от окопов плотным ружейным огнем, дополненным заливистым лаем пулеметов. Однако господа тевтоны недолго отдыхали на французской земле – дождавшись подхода второй цепи, они дружно поднялись и устремились вперед.
– Хох! Хох! – громкими криками подбадривали себя наступающие гренадеры, твёрдо уверенные, что на этот раз они одержат победу. Зданевич вновь выкатил вперёд уцелевшие танки, которые своими пушками и пулеметами, словно хорошо наточенная коса, буквально выкашивали ряды наступавших немцев.
Не добежав до линии окопов совсем ничего, германская элита вновь залегла в надежде на скорый подход третьей атакующей цепи. Как хорошо отлаженный механизм, она уже выходила на рубежи дальнего боя, готовясь внести решающее изменение в сценарий боя. Генерал Зданевич был неплохим командиром, и поэтому он не стал пассивно дожидаться, когда враг ворвется в его окопы, а приказал солдатам идти в штыковую атаку.
Громкое и яростное русское «ура!» моментально перекрыло немецкий «хох!». Измотанные безнаказанным артобстрелом, русские пехотинцы моментально ринулись в контратаку на врага, горя желанием расквитаться с противником по старым долгам. Этот рывок был подобен распрямлению сжатой до времени пружины. Сойдясь в рукопашном бою под прикрытием британских пулеметов, легионеры не только разгромили залёгших солдат рейхсвера, но и обратили в бегство третью немецкую цепь, так и не успевшую сказать своё решающее слово в этом бою.