Нанеся полупрозрачный блеск на губы, Эмили бросила на себя последний взгляд. Сегодня она постаралась с макияжем больше, чем обычно, подчеркнув глаза дымчатыми тенями и слегка коснувшись румянами щек. Вот только волосы… Они блестящие и хорошо выглядят, но слишком уж непокорные. Лучше было бы уложить их в пучок, как обычно. Эмили уже открыла ящик, в котором лежали заколки и резинки, но тут прозвенел звонок в дверь. Она поднесла трясущуюся руку с часами к глазам: без десяти семь. Рамон пришел на десять минут раньше. Стоя на пороге комнаты, Эмили лихорадочно думала, что же делать. Быстро сунув ноги в темно-синие босоножки на высоких каблуках, она пошла к двери. По пути взглянула на телефон — она сказала Рамону написать сообщение, когда он подъедет. Однако ничего не пришло.
Ее квартира находилась на последнем этаже трехэтажного особняка в викторианском стиле. Может, это звонит сосед — ведь Рамон не мог просто зайти в здание с улицы? Разве что жилец с первого этажа, забывчивый мистер Джонсон, снова не запер замок… Сделав глубокий вдох, Эмили открыла дверь. И на миг перестала дышать — так потрясающе выглядел Рамон, одетый полностью в черное. На нем были шелковая рубашка с распахнутым воротом и костюм. Лицо его не было чисто выбритым, но легкая тень щетины на подбородке лишь подчеркивала сексуальность. Он держался очень непринужденно, но в нем таился вызов, некая смертельная опасность.
Рамон бросил взгляд на ее волосы, непокорную массу медово-золотистых кудрей, которые так нелегко было уложить, — потому Эмили все время стягивала их в пучок на затылке, находясь в офисе. Сожалея, что не успела сделать этого и сейчас, девушка потянула за локон.
— Я немного растрепана, — извиняющимся тоном произнесла она. — Я собиралась их уложить. Если вы подождете минуту…
Рамон поймал руку Эмили прежде, чем она отвернулась.
— Не нужно, — взволнованно произнес он. — Ваши волосы прекрасны.
От прикосновения его руки сердце ее слегка подпрыгнуло — точно электрический разряд пробежал по телу.
— Вообще, это настоящий кошмар, — возразила Эмили, смущенная комплиментом. Однако слова Рамона подарили ей миг наслаждения. Вот он отпустил ее руку, но она продолжала ощущать тепло его пальцев.
— Мне они нравятся, — улыбнулся мужчина. — Вы готовы?
Отступать было поздно, и Эмили кивнула:
— Сейчас, только возьму сумку.
Решив не приглашать гостя войти, она быстро положила телефон и еще пару мелочей в серебристый клатч и взяла бархатную накидку, оставленную на кровати. Выйдя на площадку и запирая дверь, она обратилась к Рамону: