— Иди потихоньку в дом, давай. Здесь сейчас месиво будет. Прячься. Если выживу найду тебя.
Процедил Слон и я в удивлении вскинула на него взгляд.
— Иди, я отвлеку ублюдков. Давай, ты маленькая найди где укрыться.
Он сказал одному из арабов какое-то ругательство и заржал. Его ударили прикладом в лицо. Но я не оборачивалась, я бежала в здание, чтобы залезть в железный шкаф с рифлёными дырками. Видимо для инвентаря.
Как вдруг услышала дикие вопли снаружи.
— Всего три ящика, Кадир. Три ящика и то это мое. Не…
Звуки ударов и скулеж перешел на более высокие ноты.
— Эти три ящика могут разнести в клочья несколько моих деревень. Это Асад тебе заплатил? Отвечай тварь, Асад или кто-то другой? Солжешь я тебе глаз выжгу.
— Пощади, Аднан, пощади ты меня не первый день знаешь. Да я никогда не лезу в чьи-то разборки. Я жить хочу. Я всего лишь для семьи зарабатываю. Да не всегда честно…
— Не дави на жалость, собака бешеная! Мне насрать на твою семью. Они мне все никто и ты никто. Более того, ты ужасно раздражающее никто. Скажи, чем расплатишься? Что у тебя для меня есть?
— Так нет ничего я всего три коробочки вез и то так…продать потому что девки все в этот раз какие-то порченые.
— Порченые говоришь? Значит можно их и дальше подпортить?
Я затаилась в своем укрытии и, обхватив плечи, тряслась от озноба. Старалась не стучать зубами. Мне было холодно несмотря на жару.
— Эй, нам русских шалав отдали. Развлекаемся.
— Неее, ненене. Не надо. У меня кофе есть дорогой, сигареты, виски. Что хочешь бери. Товар не трогай я головой за него отвечаю.
— Проотвечался ты, Паша. И за товар проотвечался, и за ящики. Теперь бери вазелин и мажь свое трусливое очко, потому что пустым ты обратно поедешь…хотя, может кто из твоих сучек и выживет под моими ребятами.
— Пощади, Кадир, пощади. Меня пристрелят за товар деньги уплачены. Я в жизни столько не насобираю.
— А сказал товар порченый. Мы проверим порченый он или нет и обратно отдадим.
— Так они после вас…вас же много.
— Ничего пусть привыкают. У Нагаси и больше в сутки бывает. Неси свои сигареты и мне белую давай. Где она?
— Какую белую?
— Шлюха белая. Волосы белые у нее. Где она? Ее хочу.
Я кажется перестала дышать совсем у меня желудок сжался в камень. Я услышала, как он сказал обо мне. Тот жуткий человек с глазами степного шакала и его сворой. Он меня заметил. Все эти проклятые волосы. Это они светились даже под слоем пыли и песка. Надо было, как все, измазаться сажей, вываляться, выкататься в ней всем телом. Но я никогда не умела реагировать на что-то быстро. Мама говорила, что я летаю в облаках и думаю, о чем угодно только не о том, что надо. Лизка была менее деликатна и говорила, что я тормоз. И да они обе были правы…теперь я, наверное, из-за этого умру. Мамочка, разбуди меня, я сплю, да? Разбуди и забери меня отсюда.