И каково потом небрежно бросить неприобщенным, обездоленным, затрапезным едокам: «Я сегодня отобедал изумительно, точь-в-точь как Собакевич» или: «Вчера мы ужинали с Форсайтами, а нынче стол накроет гурман гурманович — сам граф Алексей Толстой»! Но поспешим дальше.
«Обед у Собакевича». Подается на научных конгрессах и симпозиумах деловых людей.
«Ужин у профессора Преображенского» — на две или три персоны, включая Шарикова (М. Булгаков. «Собачье сердце».). Семга, нарезанная тонкими ломтиками. Маринованные угри. Кусок сыра со слезой. Серебряная кадушка с икрой. Три хрустальных графинчика с разноцветными водками. Горячая закуска. Раковый суп. Отварная осетрина, ломоть окровавленного ростбифа.
«Трапеза дюжины слепых» (по Шарлю де Костеру, «Легенда об Уленшпигеле»). Рассчитана на 12 персон. Вы получите яичницу из шести десятков яиц; путеводными вехами для ваших ложек будут полсотни черных колбас, которые, дымясь, увенчают эту гору еды. На выпивку будет целая река доброго пива. Стоимость — 7 флоринов.
«Смиренная трапеза» (по Ф. М. Достоевскому, «Братья Карамазовы»). 2 бутылки вина, 2 бутылки великолепного монастырского меду и большой стеклянный кувшин с монастырским квасом. Обед из пяти блюд. Уха со стерлядью и пирожками с рыбой; затем разварная рыба; затем котлеты из красной рыбы; мороженое и компот; и наконец киселек вроде бланманже.
«Пир у Трималхиона» (по Петронию Арбитру, «Сатирикон»). Для состоятельных людей. На 100 персон. Медовое и фалернское вино столетней давности. Закуска: белые оливки. Жареные сони (зверьки из породы грызунов), обрызганные медом и маком. Колбаски, кипящие на серебряной жаровне, с сирийскими сливами и гранатовыми зернами. Первое блюдо: павлиньи яйца и яйца из теста с жирным виноягодником. Второе: заяц с поперченной подливой из рыб. Третье: изжаренный вепрь в окружении поросят из пирожного теста. Четвертое: дрозды-пшеничники, начиненные орехами и изюмом. Пятое: свинья, по горло забитая кровяными и жареными колбасами, etc.
Я представил вам лишь скромный эскиз, отрывок из необузданного пиршества Трималхиона — престарелого нувориша эпохи Нерона. И приоткрыл лишь толику рецептур, кулинарных шедевров и застольных программ, начертанных перьями истинных поэтов вселенской кухни. Но кто знает, кто знает!.. Может быть, рука об руку с нами гурманы, рыцари туго набитого кошелька поставят на ноги первый в России ресторан изящной кухни и словесности. («Я верую, я хочу верить». «Дядя Ваня».) Может быть, мы «обналичим», снабдим нашу матушку, сопредельные и отдаленные страны тысячами гастрономических рецептов, бальзамов души, возвращающих людям ласку, вкус и память отчего дома.