— Что у тебя с головой?! — насторожилась она, отложив планшет и вытянув из уха наушник, едва я вошел в нашу комнату.
— Завтра проводим исследования в броне, — буркнул я, надев маску истинной зубной боли. Голова у меня болела очень редко, поэтому изображать пришлось то, что ближе.
— Выглядишь хреново, — оценила моя соседка.
— А чувствую себя еще хуже, — с такими то хреновыми отмазками, — и алкоголя нельзя, так что по клубах без меня.
— Хорошего понемножку, — отмахнулась девушка. — Мне тут куратор комедий на планшет скинул, можем посмотреть.
— Уверена? Затонов обещал отпустить через два дня, и все, кончиться твой отпуск.
— Хм… — задумалась она, а я искренне пожелал ей оторваться. — Не могу же я оставить единственного знакомого мне во всем полисе человека мучатся, и пойти веселится.
— Ну так и мучатся за компанию — глупо, — предпринял я последнюю попытку убеждения, но разве женщины хоть иногда слушают что им говорят? По-моему, эти создания слышат только то, что хотят.
— Очень мило, что ты о мне заботишься, но я, пожалуй, останусь. — Она вернулась к планшету и вдруг вспомнила. — Может за закусками сбегать? Хочешь чипсов или каких-нибудь орешков?
Хочу, но парни с головной болью не хотят! — Нет, спасибо, — сказал я в голос.
— Тогда бери подушку и перебирайся на мою кровать.
— Зачем? — не возбуждаться, мужик, не возбуждаться!
— Даже, если бы у меня были трехметровые наушники, что ты собираешься рассмотреть издалека на девятидюймовой диагонали?
— Понял, двигайся.
Мари пододвинулась к стенке, а я бросил свою подушку рядом с ее и попытался втиснуть свои не такие уж узкие плечи на одноместную кровать так, чтобы не мешать ей.
— Господи, да ляг ты нормально! Ведешь себя как девственница, боящаяся, что ее изнасилуют.
— Мне возбуждаться запретили! — рявкнул я на нервах. А потом дошло, какое оружие я отдал в руки врага.
— Так я тебя возбуждаю? — промурлыкала Мари на ухо, обдав жарким дыханием. Дивизия муравьев пошла в атаку по моей спине.
— Отстань хищница. Если я девственница, то ты зверь, почуявший кровь. Я серьезно! Мне голову какой-то дрянью нашпиговали, так что, если она сломается — виновата ты.
— Ничего с твоей головушкой не случиться, — томно продолжила ворковать Мари, делая меж словами длинные паузы, — даже не надейся.
— Милая, мы сейчас что делаем? — спросил я подобревшим голосом.
— Фильм собираемся смотреть, — насторожилась девушка.
— Мы лежим. Напомни, сколько у тебя побед в партере?
— Все еще не понимаю.
На этот раз уже я повернулся и прошептал ей на ухо.
— Продолжишь в том же духе, и секс будет независимо от твоего желания.