— А если нет? — Точко склонил голову набок. — Что, если он сделает неверные выводы, как и вы. Драгоценное время будет утеряно?
Я скрипнул зубами от злости.
— Тогда вы не узнаете вообще ничего. — Пытаясь унять огонь страстей в груди, я вытянулся на койке и надел холодную маску равнодушия.
— Сможете вот так спокойно лежать, пока вашим друзьям угрожает такой противник? — надавил он побольнее, но видя, что результата это не принесло, сменил тактику. — Я всего лишь хочу защитить свой полис. Кукловоды и марионетки — незнакомый для нас враг. Основное действо с их участием разворачивается гораздо восточнее. Мы должны быть готовы к такой угрозе, а вы утаиваете информацию, что может помочь полису.
Тоже мне патриот-альтруист нашелся. Я не так хорош, чтобы рассказать историю миновав тучу информации, которая может быть использована против дорогих мне людей. Сомнительная сделка, очень сомнительная.
— Всего хорошего Антон. — Я уставился в потолок.
Некоторое время в камере висела тишина, а потом скрипнул стул, зашуршала одежда.
— Позовите меня как будете готовы.
Стук в дверь, лязг засова и удаляющийся звук шагов. Я закрыл глаза под второй лязг и горько рассмеялся. Недолгим было счастье, а малыш Альвар оказался прав. Не надо было мне спускаться в полис.
С момента убийства я не подымал ментальной защиты, считал, что теперь не актуально, значит кукловод не мог упустить ту бурю эмоций, что бушевала во мне еще недавно. Раньше он живо интересовался произошедшим, а теперь шифруется скотина.
— Эй! Поговорить надо! — Я бросил клич в ту дыру, через которую он пробирался в мое сознание, но слова утонули в неизвестности. Наверное, отгородился, чтобы я не мешал ментальными пинками. — Айк! — мысленно заорал я. Ничего, ни звука, ни эмоции, полная тишина.
В камере отключили свет. Мысли, возникающие во тьме, были вдвое мрачнее, поэтому я сел и угрюмо сосредоточился тоненькой полоске света что пробивался из-под двери. Света едва хватало, чтобы тускло осветить пару сантиметров пола. Я уловил горькую аллегорию к сложившейся ситуации — если где-то и брезжит свет надежды, то пробивается он из-под закрытой двери.
Наша жизнь напоминает зебру: полосе белая, полоса черная ну и конечно же полная жопа. Мне вот очень интересно, дошел я до этой последней точки или нет, потому что, не смотря на весь ужас ситуации, хуже быть может. Впрочем, дверь тоже не всегда будет закрыта, и нужно приберечь силы, чтобы выйти на свет. Собрав остатки воли, я вновь растянулся на койке и попытался расслабится. Вдох-выдох, вдох-выдох.