– Ее нашли вчера вечером, – призналась Яна. – Мне папа сказал.
Елизавета Николаевна кивнула, казалось, уже даже не услышав последней фразы.
– Что ж, тогда сушите волосы, а мне пора идти. Дверь захлопывается снаружи без ключа.
От осознания того, что останется в чужой квартире одна, Яна покраснела и смутилась еще больше. Почему-то показалось, что ей будет неловко и страшно, как будто она влезла сюда без спросу. Она соскочила с высокого стула и положила фен на столешницу возле раковины.
– Я пойду с вами, дома досушу.
– Не говорите ерунды, – строго велела Елизавета Николаевна. Таким тоном она обычно поправляла ошибки учеников: не раздраженно, не насмешливо, ровно, почти равнодушно. – На улице холодно, с мокрой головой вы заболеете. Мне бы не хотелось, чтобы ваш отец отчитывал меня за это.
Не дожидаясь ее ответа, Элиза вышла из ванной, а Яна снова взяла фен в руки. К тому моменту, как длинные, теперь еще и ровно покрашенные черные волосы стали сухими и удивительно шелковистыми после какого-то бальзама или кондиционера, в квартире стояла уже полная тишина. Яна не стала прятать фен в шкафчик, откуда его вытащила Элиза, просто положила на столешницу, аккуратно свернув шнур и даже несколько раз его поправив, чтобы лежал ровно и симметрично. Папа, увидев это, был бы доволен. Он всегда ругал ее за разбросанные вещи, но Яна не хотела нарушать болезненно-идеальный, на ее взгляд, порядок в этой квартире.
Она вышла в гостиную и остановилась у двери, оглядываясь по сторонам. В присутствии Элизы она стеснялась пялиться на обстановку, зато теперь могла нормально рассмотреть ее. Как она и думала, все вещи здесь были новыми. Наверное, хозяйка квартиры купила все, когда заселялась, ничего не оставила от старой жизни. Интересно только, откуда у нее такие деньги? Возможно, осталось хорошее наследство? Яна искренне считала, что все, кто живут за границей, богаты, хоть фильмы, книги и личный опыт утверждали обратное. Мама вот даже подарки ей почти не присылает, не говоря уже о том, чтобы позвать ее на каникулы. Раньше она говорила, что Яна еще слишком мала для путешествий, хотя теперь это казалось странным. Почему ее не мог отвезти папа? Не так уж он и занят, работает на себя, в офис не ходит. Вполне мог бы выделить день-два на то, чтобы отвезти дочь в Чехию, погостить к маме. Да и потом, пять лет назад она, значит, была достаточно взрослой, чтобы мама посадила ее на самолет и отправила к отцу одну?
Яна очень ждала прошлого лета, надеялась, что уж в пятнадцать-то лет ее отпустят одну! Не потеряется она в Москве на пересадке, не глупая же. Но у маминого нового мужа возникли какие-то финансовые трудности, они не могли принять и развлекать гостью, и поездка отложилась еще на год.