Ута и Ториан остановились, и стражники вместе с Рэндаллом окружили священников. Сержант Клемент по-прежнему чувствовал себя не в своей тарелке, оказавшись под командованием священника, но Ута знал, что старый воин выполнит все, что ему прикажут.
— Куда теперь? — спросил Ута у Ториана.
— В Касбу Хак. Это каресианский рынок, находится вон там. — Он указал на дорогу, которая извивалась вокруг внешней стороны городской стены. — Насколько я слышал, на нем очень странно пахнет, там торгуют всевозможными каресианскими дурманящими снадобьями и ядами.
— Гм, а я-то думал, что стража уже давно разобралась со всеми этими одуряющими снадобьями. — Ута вопросительно посмотрел на сержанта Клемента, и тот, запинаясь, ответил:
— Милорд… стража не обладает реальной властью за стенами города… мы… э-э… обычно стараемся держаться подальше от каресианских разбойников… с этими негодяями не так просто справиться.
— Спокойно, сержант, брат Ута просто не любит чужеземцев, — спокойно произнес Ториан и обернулся к Уте. — Прекрати, пожалуйста, этот балаган. В Касбе имеется несколько заведений, предоставляющих женскую компанию тем, кто склонен…
— Ты имеешь в виду дома терпимости? — перебил его Ута.
— Так их обычно называют. Но не важно; Гленвуд, изготовитель поддельных документов, в основном проводит ночи в одном из таких заведений. Скорее всего, сейчас он только просыпается.
— В таком случае идем и преподнесем ему приятный утренний сюрприз, — произнес Ута со своей обычной зловещей ухмылкой.
Нестройной группой они вышли из ворот, отдав честь королевским гвардейцам, которые патрулировали городские стены. Гвардейцы были вооружены длинными мечами, носили богато украшенные золотом латы и подчинялись исключительно королю. Они несли службу в пределах Ро Тириса, а также в королевском дворце, защищая от врагов город и корону. Ута относился к ним с гораздо большим уважением, чем к стражникам, потому что это были настоящие воины, с рождения посвятившие свою жизнь служению королевскому дому.
Гвардейцы останавливали тех, кого не узнавали в лицо, и взимали небольшую пошлину с людей, желавших пройти через ворота. Большинство простых людей гвардейцы возвращали обратно и не разрешали им покидать город. Ута знал, что это одна видимость; если человек действительно хотел уйти, существовало множество потайных путей, а также ворота, которые не так строго охранялись.
За стенами, по обе стороны Большой королевской дороги, до самого побережья раскинулся внешний город, скопление домов и узких переулков. Именно там каресианские торговцы «радужным дымом» продавали свои запрещенные товары, и сюда бедняки ро приходили затем, чтобы на время забыть о своей жалкой жизни. Сойдя с дороги, Ута сразу же почуял сильный запах специй и какой-то другой зловонной бурды. Он задержал дыхание, чтобы не чувствовать его, и поднес руку к лицу.