— Значит, так, лапуля, я тут с толстым Пакиром за кружкой посидел, — провозгласил Кирт.
— И чего у нас плохого? — Я лениво приоткрыла один глаз.
— Ольрэн с нами шутку знатную сыграл, — почесал макушку трепач. — Трактирщик как случайно обмолвился — я сперва ему не поверил, а все ж выходит, сейчас не цветовод года Стрелка, а цветовод следующего года, Копьеносца.
— То есть нас по лабиринту целый год носило?
Керт угукнул, а Кирт в утешение прибавил:
— Зато все, как загадывали в дороге, сбылось. Нас здесь и сейчас искать никто не должен. К тому же у всей округи новое развлечение. Младший радильярский принц из дома сдернул. Его ищут!
— Хм, Фиилор? — удивленно припомнила я нечто тонкокостное и одухотворенное, комплекцией сходное с покойным парнишкой-конюхом.
Ким видела высочество несколько раз, когда наследник Радильяра гостил в нашем королевстве. Кажется, его собирались со временем поженить с Симелией ради, как это официально говорится, «укрепления добрососедских отношений». А если неофициально, то «надо же куда-то в теплое местечко кровиночку пристроить». С принцессой младшее высочество близко общаться не рвался, лишь поглядывал издалека и передавал через слуг надушенные свитки с неплохими виршами про морковь-любовь и тучки-летучки. Принцесса эти «шыдевры» в отдельной шкатулочке хранила и перечитывала под настроение. Льстило ей внимание и благоговение на расстоянии. Но в разговорах с подружками язычок насчет Фиилора она поточить никогда не забывала.
— Сбежал принц, поговаривают, когда папаша вознамерился устроить его брак с младшей принцессой Валисанты — Марилией, кобылу мне в жены, сразу сбежал! — открыто заржал Кирт.
Эту особу благородных кровей, кстати, Ким тоже помнила по портретам, и даже лесть художника не могла спасти положение. Прекрасной во всех отношениях девы было по-настоящему много. Пяток Симелий в нее вполне поместилось бы вместе с парой-тройкой Фиилоров для комплекта.
— Я бы на его месте тоже в бега подалась, — сочувственно констатировала я. — Жизнь дороже политических выгод. Она ж, корова, его в первую брачную ночь задавила бы.
— Можно и сверху, — не понял проблемы ухмыляющийся Кирт, числящийся еще тем ходоком по женской части.
— Она бы и там задавила, — не согласилась я, отстаивая право худосочного беглеца на жизнь. — Одно неловкое движение, и жених остывает.
— Теперь папаша блудного сына ищет, даже награду за сведения о нем и за доставку во дворец объявил в золоте. Все, кому легкие деньги глаза застят, на поиски ринулись. Но пока без толку. Парень как в воду канул. Может, тоже в лабиринт Ольрэна угодил?