– Давно работает? Как звать? Где живет? – взялся Шварц за авторучку, кляня цейтнот и свое перманентное пребывание в нём.
– Джемма Асрян, работает около двух лет. Живет в Аванском массиве.
Они потолковали еще, и Шварц поехал в отдел кадров клиники, предчувствуя, что «Соседи» уже там. Они как раз выходили, и он прочитал на их лицах принадлежность к Конторе точно так же, как и они – его полицейский чин.
В сводках пропавших без вести уборщица не значилась, так как родные не заявляли, да их у неё в Ереване и не было. За последние дни было зарегистрировано два случая самоубийств неопознанных лиц женского пола, и следовало их проверить.
Рельеф Армении диктует и специфику самоубийств. Как правило, здесь не лезут в петлю, не травятся, не стреляются в висок, антисанитарно разбрызгивая мозги по стенам. Здесь просто бросаются с мостов, соединяющих стороны глубоких каньонов. Чемпионом среди них поначалу значился такой вот трехарочный красавец над глубоким Разданским ущельем в Ереване. Он был отстроен в сороковые годы по армянскому проекту, но пленными немцами и назван был мостом Победы над ними. Через пару десятилетий после того как немцев этапировали на родину и аккуратно сдали-приняли во Франкфурте-на-Одере, планку первенства перехватил невезучий Киевский мост, связывающий центр Еревана с северо-западными микрорайонами.
Строили его в пятидесятых силами уже своих заключенных, гнездившихся в бараках мужской колонии как раз неподалеку от стройки. А недостроенный мост возьми и рухни! И единственными пострадавшими стали срочно осужденные за саботаж инженеры и прорабы. Когда мост рухнул, то в момент всеобщей паники преданные своим семьям заключенные разбежались по домам, но с разрешения начальства. Чтобы родные воочию убедились, что с ними ничего не приключилось, и не запаниковали бы. А после зэки дисциплинированно потянулись обратно, на место отбывания наказания – от проклятой власти разве спрячешься? Когда мост всё же отстроили и торжественно запустили, окрестив Киевским в честь командовавшего Советами выходца с Украины, конструкцию облюбовали самоубийцы столицы и близлежащих районов. И с этим не смогли справиться ни советская власть при любых секретарях, ни самостоятельное управление Третьей республики.
Так вот об обнаруженных поначалу неопознанных трупах. Были они найдены в разных местах, но оба были женского пола. Один принадлежал девушке лет семнадцати-двадцати, другой – женщине сорока-сорока пяти лет от роду. У молодой в качестве причины смерти судмедэксперты установили падение с высоты Киевского моста, лицо было обезображено до неузнаваемости. У сорокалетней был установлен инфаркт миокарда, нередкий при падении с большой высоты, а в данном случае – в глубокое Аштаракское ущелье. Отпечатки обеих в анналах угрозыска не значились. Два дня назад сотрудники госавтоинспекции приметили брошенные на трассе голубые жигули, на сиденье обнаружили дамский берет, а в бардачке – свежую телеграмму: «Дорогая наша сестра зпт Армо умер вчера тчк Скорбим вместе тобой тчк Семья Затыкянов». Машина принадлежала Джемме Асрян, телеграмма была адресована ей же, труп и берет были опознаны как Джем-мины, и её самоубийство приобретало логические черты. Точнее, могло бы приобрести, если бы Акопян не предупредил о возможных заморочках в «Арменикуме».