— Фу! — удивилась Оля, уже выскакивая в грохоте в середину зала и немедленно включаясь в общее прыгание и скачки, — то запись!
— Что? — Ленка прыгала рядом, крича и оря немудреный припев:
— Чин-чин-чин-гисхан, лалала лалала лалала ухаха!
Оля выразительно тыкнула пальцем в крутящиеся бобины магнитофона.
— А-а-а! Та! — возразила Ленка и запрыгала дальше. Потому что стоять под эту музыку — кто устоит?
Прыгали все. Скакали выбеленные кудряшки, летали черные волосы, падали из заверченных причесок-ракушек шпильки с пластмассовыми цветочками, ползал под ногами чей-то мятый пакет с перекошенным лицом Боярского. Поднимались над скачущими головами руки в задранных сбитых рукавах курток, сверкали рубашки и волочились сбитые шарфы.
Рядом Ленка вдруг увидела Ганю, засмеялась, когда он улыбнулся ей. И встала, опуская руки, одна неподвижная, среди скачущей толпы. Ганя заслонил широкой спиной Рыбку, покачиваясь и притопывая ногой, топырил локти, чтоб прыгающие не наваливались на них. Опуская голову, что-то ей говорил.
Ленка попятилась и отошла к стене, задыхаясь, поправила на плече ремешок сумки. Музыка билась в уши, такая — чересчур громкая, слишком веселая. И никак не кончалась.
— Моско, моско! — заорал без паузы магнитофон, и толпа подхватила, нестройно ревя:
— Закидаем бомбами, заровняем танками, будет вам олимпиада, охо-хо-хо-хо!
Из толпы вывернулась Оля, поправляя волосы, подошла быстро, одна, потеснила Ленку к стене, нагибаясь к уху.
— Лен, я пойду. Ну, в общем, мы пойдем, с Колей.
— А я? — глупо спросила Ленка, падая в черную тоску. Ремешок сумочки резал плечо, будто в ней, маленькой, напихано булыжников.
— Так Семки же, — торопясь ответила Рыбка и повернулась, мелькнула среди голов русой лохматой стрижкой. И Ленка, раскрыв рот, осталась одна, среди воплей и топанья. Танцевать совсем расхотелось, и вдруг тревожно заныло сердце. Пробираясь вдоль стены, натыкаясь на ломаные стулья с торчащими ножками, она высматривала Викочкину светлую голову и красный короткий плащ.
Увидев, побежала к ней, с облегчением переводя дух.
— Семки! Ну, слава Богу, я уже испугалась. Собирайся, давай, еще минут двадцать и надо ехать, а то автобусы.
Викочка покусала накрашенные розовым блеском губы, оглядела зал поверх голов.
— А Паша?
— Что Паша? Он обещал да? Проводить? Слушай, класс, он нас с тобой как раз к самому дому…
— Нет, — перебила Викочка, набычиваясь и глядя исподлобья.
— Что? — не расслышала Ленка, — что ты…
— Я с ним пойду. Сама! Он меня провожает!
— Семки! Ты с дуба упала, что ли? Вы меня бросаете, да? Одну?