Она бросила шанелькин локоть, чтоб молитвенно сложить худые руки, и уставила черные очки на крону ближайшей камышовой пальмы.
— Хотела бы жить в культуре! Театры. Концерты! Музеи! Завидую вам белой, слышите, бе-лой, но ужасно большой завистью. Скинуть бы двадцать лет, вот точно, уехала бы. И Колю с собой. Нет, пусть остается. О! Ах!
Последние возгласы относились уже к розовым обоям в холле, пластмассовым орхидеям вдоль стен и чучелам птиц на лестнице.
— Божественно! — повторяла Ирина, спотыкаясь перед обтерханной цаплей и переходя к побитому молью голубю, намертво приклеенному к перилам.
Крис придержала Шанельку за руку и под удаляющиеся вверх ахи, прошептала сдавленно:
— От орла она, как пить дать, забьется в оргазме. А я тогда точно уссуся.
— Тсс. С порога сразу беги на горшок!
— Ах, — продолжила в номере неутомимая Ирина, — о! Восхитительно! А с каким вкусом подобрано белье постельное, вы заметили? Тут птицы. И тут — птицы! Ну, Маша, ну, умничка. Не зря столько денег отвалила дизайнеру. А вы, может, знаете, он же как раз из Москвы! Эдик зовут, Эдуард Решетилов, студия «Крыло лебедя». Боже!
Последнее она выкрикнула так, что Крис и Шанелька испуганно вбежали в кухоньку следом.
— Какая прелесть, — обращалась Ирина к орлу, мрачно сидящему в углу под окном, — вы подумайте, какая прелесть! Он будто в засаде! Парит, простирая крыла. Ну, Эдик, ну, молодец, и ведь как оригинально осмыслил, не где-нибудь на шкафу, а на пол, под самое окно. У меня просто мурашки!
— Я ее сейчас задушу, — мрачно шепнула Крис в ухо Шанельке, и громко сказала, улыбаясь во весь рот, — именно, Ирина, э-э-э, не помню вашего отчества. Присядьте тут, сейчас… а мы… фотокамеру…
В комнате, пока Ирина без умолку щебетала, то повышая голос, то умильно воркуя, Крис вытащила из кофра кэнон и подала в протянутую руку Шанельки.
— Ты уверена? Может, сперва сами посмотрим?
— Нормально. Сейчас я нетбук заведу.
Маленький ноутбук встал на кухонный стол, Шанелька подсоединила картридер и открыла фоторедактор. Через несколько минут все трое склонились к экрану, на котором вдруг расцвели яркими пятнами лица, фигуры, блики, сплетенные с тенями. Под непрерывные ахи Ирины Шанелька листала фотографии, сама внимательно разглядывая каждый снимок. А Крис, улыбаясь, смотрела то на экран, то на освещенное меняющимся светом лицо подруги.
Снимков было много, странно много, и когда успела, думала Крис, вроде ходили вместе, беседовали, волновались из-за поддельных корочек, охотились за Димой Валеевым. А кэнон, кажется, волшебно снимал сам, как сказала о нем хозяйка. Но ведь кто-то смотрел в видоискатель и вовремя нажимал на спуск.