На складе я получил сотню пуль. Без лишних раздумий просто сложил два мешка в ранец, а сам срочно занялся отливкой еще пары десятков из полученного свинца. Дело это для меня привычное, потому продвигалось быстро. Лить свинец я с детства начал. А тут разве что сама пуля непривычная, новая, у нас-то простая была, круглая, а тут острая, с углублением в донце и длинная. Спустя недолгое время теплые и блестящие снаряды уже радовали глаза.
Собрав все в кучу, прикинул общий вес груза с учетом винтовки и прочего колюще-режущего инструмента (дирк, топорик, нож). Набралось изрядно. Почти сорок фунтов.
За час до полудня вся отдельная егерская команда – девятнадцать человек, включая самого мастер-сержанта Худа и двух капралов, бодро погрузилась на борт вместительной одномачтовой посудины без единого намека на паровик. Устаревшая конструкция. Идти на ней можно было и на веслах, которые располагались по восемь в уключинах с каждого борта. У речного кораблика имелся шкипер, он же рулевой, он же лоцман и четыре матроса. На носу размещалась однофунтовая медная пушечка на вертлюге, так, скорее, для придания военного образа насквозь гражданской посудине.
Дул довольно свежий ветер с моря, что не могло не радовать егерей, это означало, что в ближайшие часы им не придется вкалывать на веслах. Многие еще не до конца пришли в себя от попойки. Так что большинство бойцов, включая и того самого капрала Вирета, у которого я по непонятной, но счастливой случайности выиграл на спор (со слов сержанта, сам я сколько ни старался, ничего вспомнить не мог) карабин, разместив ранцы и подстелив одеяла, быстро уснули.
Остались бодрствовать лишь часовые, сержант и я. Что поделать, мне просто не хотелось спать, слишком много и сразу переменилось в жизни. От такого и голова кругом может пойти. Времени оказалось в избытке, и я, помня приказ командира, потратил его с пользой – накрутил патронов. Занятие это неспешное, руки работают, голова свободна, так что можно наблюдать и думать. Делу это не помеха.
Мы плыли мимо холмистых, местами поросших густым смешанным лесом берегов. Река неспешно несла свои воды к океану, а кораблик со скоростью узлов в пять-шесть тянулся против течения, подгоняемый восточным ветром. День уже был в самом разгаре, ощутимо припекало. У обреза воды копошились птицы, в реке плескала рыба, в тихих заводях и старицах цвели кувшинки. Несколько раз замечал зверей, выходящих на водопой. Кабаны, олени, дикие быки. Охота в здешних краях должна быть богатой.
Конечно, горный Ардайл окрестности ничуть не напоминали, но вот суровая и дикая, без единого намека на человеческое присутствие природа –роднили эти такие далекие друг от друга земли. А сказать по правде, для меня дикие леса куда привычнее и безопаснее всякого города и скопища людского. И вот парадокс, впервые за последние три месяца на душе стало спокойно. Можно сказать, вернулся в родную стихию, снова в руках оружие, рядом – опытные воины. И кто на нас?