— Что там был за скандал? И как его звали?
— Ну, до таких подробностей я не дошел, я просто не думал, что это будет важно. Но раз Шереметьев сам указывает нам на эту троицу, нужно будет выяснить. Может, твой новый друг адвокат знает!
— Может, знает, я спрошу у него, — пожала плечами Кира.
Илья вернулся к столу, где уже был накрыт обед на двоих — куриный соус с картошкой, салат, все то, что не могло навредить заболевшему человеку. Кире такое в детстве готовили, когда она простужалась, так что и Илье должно было подойти. Правда, чем больше она наблюдала за его дрожащими руками и нервным, бегающим взглядом, тем больше сомневалась, что это действительно безобидная простуда.
Но Кира все равно держалась за ту версию, которую назвал он. Может, это и было глупо с ее стороны, однако в последнее время на нее столько всего навалилось, что она боялась не справиться с еще одной проблемой. Да и потом, это решение Ильи, она должна уважать его, правильно?
Но жизнь не желала становиться простой и удобной. Илья только начал есть, и казалось, что между ними снова все хорошо. Однако прошло не больше минуты, как он резко вскочил и едва успел добежать до раковины — хорошо еще, что они сели обедать на кухне. Его вырвало, хотя он не завтракал, желудок отказывался принимать любую пищу, даже в самом ничтожном количестве.
— Думаю, сегодня мне лучше не выходить, — сдавленно произнес Илья, не глядя на Киру. — Лечебная голодовка, так это, кажется, называют? И прежде, чем ты начнешь беспокоиться, имей в виду: я в норме. Завтра уже все будет как раньше.
Не дожидаясь ее ответа, он поспешил покинуть кухню. Потому что, должно быть, и сам понимал, что долго на ногах не продержится.
А Кира даже не собиралась верить в эту сказочку с «все будет как раньше». Ей сейчас предстояло свыкнуться с мыслью о том, что в одном с ней доме заперт наркоман — и у него уже началась ломка.
Кира знала, что, как только она сделает это, обратной дороги уже не будет. Она понятия не имела, к чему приведет такой поступок, не испортит ли она все. Но делать вид, что ничего не происходит, она больше не могла.
Она с полчаса сидела под дверью комнаты Ильи, прислушиваясь к тому, что происходит внутри. Супчик был заперт в гостиной, и, хотя песику это не нравилось, помешать ей он не мог. Кире сейчас особенно нужна была тишина.
Когда за дверью стало тихо, она рискнула осторожно заглянуть внутрь. Ее расчет оправдался: Илья лежал в постели, свет был выключен. И после долгих мучительных часов лихорадки вряд ли он быстро проснется. Но она не была уверена, что такой нездоровый сон может быть крепким, и ей нужно было спешить.