— Погоди, — удивилась Кара. — Тьма у мага? Не может быть…
— Вокруг отца кружится что-то… Когда он в тоске. Или не хочет жить дальше. Или не знает — как. Это страшно.
Дженни, не задумываясь, говорила правду. То, что не обсуждала ни с кем, кроме самых близких. Словно зелье правды выпила она сама.
— А почему ты решила, что я — твоя мама? — спросила Кара.
— Ощущение, что твое тепло уже было рядом, — Дженни посмотрела прямо в глаза женщины. И поняла, что в них сверкают слезы. — Когда-то очень давно. А ты… Что-то помнишь?
— Боль. О другом мире я помню только это.
— А что было до боли?
— Разговор.
— О чем?
— Если ее все равно убирать, так что ж пропадать такой силе?
Кара явно кого-то цитировала. И потом добавила с другими интонациями:
— Что делать, если девчонка полезла не в свое дело.
— Их было двое?
Кара кивнула.
— У тебя пытались забрать силу — и поэтому причиняли боль?
— Да. Должно быть, у магов не было еще черных демонских ножей, которые просто высасывают силу сразу вместе с жизнью. Поэтому они пытали.
— На твоем теле — ожоги?
— Ворвавшиеся в камеру демоны сражались с магами. Я попала под огонь.
— У тебя есть дочь, Кара?
— Я не помню.
— Когда тебя лечили у демонов, что говорил доктор?
— Кроме того, что я, скорее всего, не выкарабкаюсь? Ничего.
— После того, как тебя вылечили, чем ты занималась?
— Училась в Академии. Потом аспирантура. Потом преподавала.
— Почему ты не стала искать дочь?
— Я не помнила. Я так старалась стать настоящей демоницей. И забыть о мире, где боль.
— То есть дочь тебе не нужна?
— Дочь… Прости. Я пока не могу поверить…
— Спасибо, — поднялась Дженни. Она говорила холодно и отрешенно — бабушка была бы довольна. Только бы еще слезы перестали течь.
— Как это прикажете понимать? — раздался от двери холодный и как будто знакомый голос.
Женщины разом вздрогнули и обернулись.
На пороге стоял магистр Ярборро.
— Видимо, Джен, мне стоит опасаться не так внешних врагов, как внутренних. По крайней мере, никто из моих недругов не смог проникнуть в мой кабинет и выкрасть мои документы.
— Папа.
Маг прекрасно отдавал себе отчет в том, что разбираться с дочерью при посторонних, да еще и в чужом дворце — не самая здравая идея. Но… сдержаться уже не мог. Поэтому он продолжил:
— Идея о том, что мою следилку можно кинуть на служанку, чтобы твой побег не раскрыли… Я потрачу много времени, чтобы доказать тебе, дочь, что это была не такая уж хорошая мысль.
— Перестань.
Не то, чтобы для Дженни было сюрпризом состояние отца, но все равно было очень обидно. И к тому же… Неужели он не понимает. Неужели они оба не чувствуют…