— И это правильно. Вот только одним киселем сыт не будешь… Советую прихватить лимонных пирожных. А то от тебя ими так несет — аж слюни текут. А они у меня сама знаешь — ядовитые.
— Мама, — Джен вскрикнула.
Совсем рядом с ее плечом развалился болотный опоссум магистра Дин. И он только что…
— Ой, мама. Мамочки. Крыса. Крыса ядовитая. Зеленая. Мама. Говорящий опоссум. Говорящий опоссум. Я сплю? Схожу с ума? Ааааааааааа… — опоссум кричал и кривлялся, прыгая по каминной полке. Короткие лапки делали вид, что рвут на себе волосы и закрываются полой воображаемой мантии. Видимо, зверек изображал реакцию студентов на его способность разговаривать.
Джен хохотала до слез. Она в жизни так не смеялась.
— Ты… ты — Чай, да?
— Совершенно верно, принцесса Ярборро, — и толстый зеленый крыс неожиданно изящно присел в глубоком реверансе, — ах, как приятно, что вы запомнили скромное имя презренного, смертельно ядовитого болотного опоссума, маленькую лесную живность… — опоссум прижал лапки к груди и закатил глаза.
Джен глазам своим не верила. Мало того, что зверек разговаривал на человеческом языке. Опоссум был настоящим шутом.
Во времена Первых правителей в замке принято было держать шутника и кривляку. Но шуты часто были умны и слишком осведомлены в политике, благодаря приближенности к королям. А потому нередко подмешивали в вина своим хозяевам смертельный яд. Так что мода на остроумных слуг быстро прошла и осталась далеко в прошлом.
— Розетки, — вдруг проговорил опоссум, и зеленая мордочка тут же приняла серьезное, даже деловое выражение. — Пять штук. Еще теплых. Так что пошевеливайся, Дженни-воровка.
— Что? Какие розетки? Почему воровка?
— О стихии, как же все сложно, — Чай тяжело вздохнул. Усы повисли вниз, но тут же снова распрямились, когда питомец магистра Дин продолжил, — Марта печет розетки. Песочные розетки с ягодами и сливками. Метнешься к ней — принесешь мне пять штук. Все поняла, принцесса? Ты ж Ярборро. Не должна быть тупая вроде.
— А почему это я должна это делать?
— Надо же… Все-таки тупая… Кошмар. Королевский род Ярборро вырождается — беда… Во-первых — я ядовитый, если ты забыла. Ядовитый — но благородный. Поэтому ты принесешь мне пять свежеиспеченных розеток не только потому, что я в тебя за это не плюну, но еще и потому, что я помогу тебе с литературой. Ты ж хочешь узнать про кинжалы э… эээ… про свои кинжалы?
— Значит так, — Джен сложила руки на груди и вспыхнула огнем, слегка подпалив зеленую шерстку этого ядовитого грубияна.
Несколько секунд полюбовавшись произведенным на крысу эффектом, она продолжала: