Иногда наши взгляды встречались, и тогда расплавленное золото едва заметно менялось, становилось теплее. Я боялась таких мгновений. Боялась, что однажды все невысказанное облечется в слова, и тогда не получится делать вид, будто ничего особенного не происходит.
Видел ли Рейшар во мне полукровку, выжившую вопреки системе? Ту, кого он должен был убить еще до рождения. Стала ли я для него напоминанием о десятках загубленных душ? Или же он видел во мне разжигающую эмоции человечку? Ту, что заинтересовала его еще на вечере в фамильном замке Моргранов. Я не знала ответов на эти вопросы, но и не стремилась их найти. Некоторым загадкам лучше оставаться неразгаданными.
В хороводе событий, разговоров и встреч я совсем забыла об Амадейне. А вот она, как выяснилось, обо мне помнила, и на одиннадцатый день моего пребывания в замке пригласила на бокал лайденского вина.
Кеорсен улетел еще утром. Как он сказал накануне вечером — проверить новую зацепку, способную вывести на заказчика второго покушения. Что интересно, зацепка касалась самого Торрела. Вчера эта новость вызвала радостное предвкушение и у меня, и у Рея. Но теперь я чувствовала беспокойство. И пусть объективных причин для него нет, избавиться от грызущего чувства не получалось.
За обедом, на котором в отсутствие хозяина замка собрались лишь мы с Амарелией, я не выдержала.
— Амадейне можно верить? — спросила без предисловий, глядя на сидящую напротив высшую.
Та удивленно вскинула брови и замерла, явно ожидая пояснений.
— Она пригласила меня встретиться…
Уже после первых слов демоница расслабилась и снова вернулась к рыбе.
— Мир высших — это сплошные встречи, — пояснила она, широким ножом отделяя румяную корочку от мякоти. — Обеды, ужины, разговоры за бокалом вина или бурбона — попытки хоть сколько-нибудь разнообразить рутинный ход времени, которые в результате делают его еще более рутинным. Это нормально, ничего необычного.
— Но я же полукровка.
Амарелия пожала плечами:
— Наш род лоялен к тебе. — Свернув корочку и отложив ее на край тарелки, демоница снова посмотрела на меня: — Амадейна из побочной ветви и не может игнорировать то, что делает основная. Не думаю, что ты ей интересна. — Красивый рот дернулся в усмешке. — Но хотя бы один вечер она должна посвятить тебе.
Я кивнула, принимая ответ, поблагодарила и переключила внимание на еду. Разговор с Амарелией успокоил мое волнение. Пусть мотивы Амадейны оказались не такими душевными, как она пыталась меня убедить, но зато понятными.
К вечеру я сменила сдержанное платье на более дорогое — темно-синее, украшенное искусной черной вышивкой, — подобрала драгоценности и туфли и вышла в коридор.