- Согласен, - отозвался Иеро.
- Он выглядит слишком уверенным в себе… - шепнул старый эливенер. - Готовит каверзу?
- Посмотрим. - Иеро распахнул куртку, нащупывая за пазухой мешочек с Сорока Символами и своим магическим кристаллом. - Ты знаешь, что я не очень силен в искусстве предсказаний, но с этим недоумком могу, пожалуй, потягаться. Готов поставить свой меч против серьги в его ухе, что он предскажет победу Гунару и ошибется.
Толпа сдержанно загудела - один из сыновей Олафа вел пару огромных овец с мерцающей золотом шерстью; крутившийся сзади пес подгонял их, тыкая лобастой головой в овечьи курдюки. Гунар и Сигурд, замерев каждый в своей половине арены, мерялись взглядами будто два голодных волка.
- Выбирай любую, жрец! - Олаф жестом щедрого хозяина показал на золотистых животных.
- Зачем?
- Как зачем? - на лице колдуна отразилось недоумение. - Ты ведь собирался гадать? Значит, тебе нужна овечья печень!
- Печень годится для жаркого, а не для гадания, - усмехнулся священник. - У меня другие методы.
- Ну, что ж…
Олаф махнул рукой, и через пару минут ему поднесли дымящуюся печень на деревянном блюде.
«Что делает этот толстый? - донеслась до священника мысль Горма. - Почему убили животное с пушистой шкурой?»
«Ему нужна печень, чтобы предсказать будущее», - пояснил Иеро.
«А все остальное? - Горм облизнулся. - Столько свежего вкусного мяса!»
Тем временем колдун уже простер над блюдом пухлые руки. Голос его вдруг стал монотонным, протяжным, напомнив Иеро речитатив заупокойной мессы.
- Вижу… вижу… - Ладони двигались над блюдом, пальцы будто что-то ощупывали и уминали. - Вижу кровь на секире Гунара… кровь двух людей, двух мерзких изгоев… Вижу, как мой сын потрясает топором и поет песню победы… Вижу два мертвых тела у его ног… два бездыханных трупа… Твой и твой!
Выкрикнув последние слова, колдун ткнул пальцем в Сигурда, затем - в Рагнара. Они начали бледнеть, и священник, чтобы прервать нагоняющий страх спектакль, торопливо сказал:
- А больше ты ничего не видишь? Что-нибудь обо мне и о себе самом?
- Вижу. - Теперь палец указывал на Иеро. - Ты, чужеземный червь, и твои спутники, все вы станете моими рабами. Я заберу твой летучий корабль и все твое добро, а твой зверь отправится в котел.
«Что говорит этот толстый? - полюбопытствовал Горм. - Я смутно чувствую… нет, почти уверен: ему что-то нужно от меня».
«Твоя мохнатая шкура, - сообщил Иеро. - Он хочет ее содрать и поджарить тебя вместе с овцой».
«Не думаю, что это хорошая мысль», - откликнулся Горм и обиженно смолк, утнувшись носом в лапы.