— Продала, сука, — прошипел Степан, взяв Марфу за локоть.
— Ты чего языком мелешь, дурак? — прошипела та. — Когда бы я вас продала?
— Ну, знак в окошко подала — и хватит!
— Да не суетись ты. — Она вырвала руку. — Сейчас посмотрим, как и что.
— Сейчас мы сдохнем. Все вместе.
Немцы считали психбольных даже не отбросами общества, а вообще не людьми — так, вредными животными. Поэтому, оккупируя населенные пункты, чаще просто уничтожали пациентов психиатрических лечебниц. Не избежали этой участи и обитатели Владеческой психбольницы. Фашисты поставили их под пулеметные очереди во дворе. Потом привели военнопленных, которые забросили семь десятков тел в кузова грузовиков.
Здание главного корпуса больницы было капитальное, солидное, из желтого кирпича, с колоннами. И территория вполне приличная, с хозяйственными строениями и просторным гаражом. Да и располагалось удобно — на окраине городка, подходы хорошо просматривались. Ничего лучше для размещения разведывательной школы абвера не найти.
В этой школе и очутился бывший летчик-истребитель Николай Забродин.
Он был, как и положено коммунисту, неверующим. Но от этого места его иногда пробирала потусторонняя холодная жуть. Ему иногда казалось, что здесь мечутся неупокоенные души тех самых больных бедняг, кого без тени сомнений расстреляли гитлеровцы.
«Вы же, фашистские гниды, сами сумасшедшие, — думал он. — Вас самих когда-нибудь мы пролечим свинцовыми таблетками. Придет час!»
И он делал все, чтобы этот самый час приблизить.
Как офицеру, военную подготовку в школе ему сильно сократили. Ни маршировать, ни постигать военные премудрости не заставляли. Зато уделяли больше внимания спецподготовке.
В учебной группе с ним было еще четыре человека. Они вместе жили в небольшой комнате на втором этаже клиники — наверняка здесь раньше лежали на кроватях шизофреники и эпилептики.
Забродин учился добросовестно. Чем быстрее он освоит шпионские премудрости, тем быстрее его перебросят на ту сторону. Во всяком случае он на это сильно надеялся.
Он учился, а заодно мысленно готовил отчеты — о характере подготовки, о методике работы абвера. И главное, о преподавателях и курсантах. Нужно вычленить основное, что поможет в борьбе с этим змеевником.
Он активно приобретал знакомства как среди постоянного, так и переменного состава школы. Контактный, внимательный, умеющий побудить собеседника разговориться в его же удовольствие, Забродин легко сходился с людьми. В этом ему сильно помогал тот мешок табака, который он наменял, работая обслугой в батальоне связи. Этот табак, которым он щедро угощал окружающих, творил чудеса: как магнитом притягивал собеседников и толкал их на откровенность.