— Вы недоговариваете, Клэй.
— В журнале всё написано, — взвился Джейсон. — Зачем вы расспрашиваете меня об этом?
— Врачебная тайна — непреложный закон, сказанное здесь не выйдет за пределы комнаты. Но вы должны проговорить всё для себя, иначе операция не сработает.
Клэй сжал зубы.
— В общем, из-за Сабрины погибли младшаки.
— Но вы не считаете её виновной?
— Если бы не она, я бы здесь не сидел.
— А что насчёт спецназовцев? Они тоже спасли вас.
Клэй почесал щетину. Он не брился уже три дня, да и не мылся тоже. Последнее время он ощущал лишь лень и апатию.
— Буч и его подчинённые прикрыли мою жопу, — сказал Клэй. — Сабрина и её девчонки тоже нагрянули вовремя. Буч погиб, Сабрину арестовали. А меня чествуют как героя.
— Вам это не нравится?
— Доктор, вы слышали о Карпатских Низинах? — Клэй почувствовал, что если он не расскажет всего, то состарится прежде, чем начнётся операция.
— Вполне возможно. Вторая Священная?
— А как же. Я герой того боя. — Клэй усмехнулся. Он давил воспоминания, гнал их в дальний угол сознания, но они продолжали лезть оттуда, словно верные злому хозяину псы. — Алое Сердце за проявленную отвагу и изобретательность. Шестьдесят три парня погибли, а медаль дали мне. Крест Освободителя из-за Бухты Счастья, второй за взятие Железной Башни. Сорок восьмая параллель северной широты, это вроде как по довоенным координатам.
Клэй утопил лицо в ладонях и почувствовал тянущую боль в сердце.
— Я ведь был хорош, — произнёс он. — Я был очень хорош. Но пацаны гибли, а награждали всегда меня. Я как сраный магнит для орденов и медалей.
— Мне жаль слышать об этом, — произнёс Миямото. Клэй оценил его профессионализм. — Вы не хотите больше быть героем?
— Если это значит идти по чужим трупам, то в жопу такое геройство, — выдал Клэй. — Я сказал себе, что завязал. Это всё сраная политика. Я не хочу быть человеком с постера, который будет агитировать семнадцатилетних деток идти умирать. Но они пытаются сделать меня таковым. А я просто хочу жить спокойно, с чистой совестью, и отвечать за свою жизнь.
«Если долго повторять правильные вещи, — говорила Алисия, — когда-нибудь и сам станешь правильным». Клэй мог только надеяться. Он не хотел прослыть психопатом. Но в глубине его души росла тьма. И она подсказывала: «Ты наслаждался убийствами».
— Клэй, все знают, что вам нравится ввязываться в большие проблемы, — произнёс Миямото. — Без них вы зачахнете. А выйти из таких проблем без геройства никак.
— И что же мне делать? Смотреть, как на других плюют, как война жрёт их, а я остаюсь?
— А что, вы хотите умереть? Или будете взывать к справедливости? Вы умеете воевать, вы умеете это лучше всего, — сказал доктор. — Стоит ли губить такой талант?