— Мира? — Тайрек изо всех сил старался выдержать спокойный тон, но голос всё же сорвался. В памяти всплыло одно обещание, данное десять лет назад.
— Да?
— Когда придёт время, принцесса Анора должна остаться в живых.
— Для чего?
Тайрек поднял на Миру глаза.
— Чтобы я мог лично убить её.
«Мой отец любил говорить, что солдат по-настоящему ненавидит в мире только две вещи: армию и людей, в ней не служивших»
Дэниел Роско, «Дневники сепаратиста»
22 мая, 541 год после Освобождения
— За Освободителя! — проревел кадет и пнул Сабрину ногой с разворота.
Чего-чего, а такого она точно не ожидала. Челюсть громко хрустнула. Удар был так силён, что опрокинул девушку на лопатки. Кое-как сгруппировавшись, Сабрина улучила момент, чтобы выплюнуть зубы и сосредоточиться на противнике. Тот, скалясь, медленно подходил к ней. Только через секунду девушка поняла, что включились имплантаты, положенные всем офицерам. Враг не замедлился, это она стала быстрее.
Вскочив на ноги, девушка провела серию дезориентирующих ударов и резким броском обеспечила противнику сломанные ребра и сотрясение мозга. Кулак кадета раскрылся, и из него выпало сжатое чуть ли не до крови распятие.
— Когда же вы, блин, научитесь, — пробормотала Сабрина. Безумный фанатизм умений кадетам не прибавлял, вот только многим забыли об этом сказать. Чуть ли не каждый третий рядовой мнил себя истинно верующим.
Сабрина усмехнулась бы, если бы не болели губы. Это уже не губы, а оладьи какие-то. Нужно было срочно остановиться — дыхание резкими толчками покидало грудь, волоски на руках стояли дыбом, а рот переполняла кровь. Нельзя слишком долго находиться в ускоренном режиме — организм может просто не выдержать нагрузки. Сабрина замедлилась, потрогала надувающуюся воздушным шаром щёку и сплюнула кровь. Как офицер, она совершила ошибку, дав бойцам рассредоточиться. Если они сегодня проиграют, то хороших мест в армии им точно не видать.
Драка в зале разбилась на мелкие стычки, в которых не играло роли, какого ты пола, каковы твои физические данные и способности. Всё решалось чистым везением. Сабрина попыталась посчитать, сколько солдат из её отряда осталось в строю. Бочкообразная Роуз пудовыми кулачищами разбрасывала людей словно кегли. Джоанна кого-то душила, исторгая отчаянные вопли. Юркая Сибил кружила вокруг противников, обманными движениями заставляя их совершать одну ошибку за другой. И больше никого. Из пятнадцати человек осталось трое, и то не факт, что все они продержатся до конца боя. По залу сновали бригады медиков, вытаскивая кадетов с критическими ранениями с поля боя. Мимо Сабрины пробежали санитары, на носилках у которых лежал парнишка с проломленной головой. Ничего такого, что не могли бы исправить хирурги.