— Так.
— Кстати, как там с этим дела? С глупостями? Слухов никаких не ходит?
— Я, право, не знаю, мистер Грифитс…
— Ой ли? — Гилберт насмешливо прищурился.
Лигет вытер выступивший на лбу пот и оттянул ставший тесным воротничок.
— Ну? Выкладывайте. Честь семьи превыше всего. Если есть что-то, я вышибу его отсюда через десять минут и даже отец мне не помешает, Богом клянусь!
— Есть там одна работница…
— Имя! Да что с вами, Лигет? Разучились докладывать?
— Роберта Олден.
— Так. Я слушаю.
Глаза Гилберта опасно сузились, Лигету был знаком этот прицеливающийся взгляд, он почувствовал озноб.
— Знаете, работницы всегда сплетничают, многим из них Клайд нравится, они за ним следят, что сказал, кому, и так далее…
— Не отвлекайтесь и говорите яснее, — Гилберт нетерпеливо махнул рукой.
— Там есть несколько работниц, они информируют меня, что и как обстоит в отделении и цеху. Это бывает полезным.
Гилберт усмехнулся и повторил подгоняющий жест.
— И они мне сообщили, что есть нечто между Клайдом и этой Олден.
— Что-то конкретное? Их видели вместе?
— Нет, ничего такого, но… Знаете, женское чутье…
Гилберт скривился.
— Скорее, месть обиженной отсутствием внимания глупой девицы. Это все?
— Не совсем, мистер Грифитс.
— Ну?
— Роберта Олден начала работу очень хорошо, вырабатывала более сорока упаковок в день, я даже рекомендовал перевести ее в закройный цех с повышением. Вы отчего-то перевод не одобрили… Могу я спросить…
— Продолжайте.
— А потом как будто что-то произошло, она стала снижать выработку, портить воротнички целыми упаковками, путать маркировку.
Гилберт откинулся на спинку стула и снова прищурился, взявшись пальцами за острый подбородок.
— И что же было дальше?
— А дальше Клайд доложил об этом мне, написал подробную докладную записку.
— На Роберту Олден?
— Да.
— Докладная была только одна?
Начальник цеха замялся, ему вдруг стало душно. Лысина покрылась капельками пота, он суетливо промокнул ее платком. Тихо ответил.
— Десять или одиннадцать, мистер Грифитс…
Гилберт удивленно приподнял бровь и так же тихо спросил.
— Дата первой и последней докладной, Лигет? И как менялась их тональность? Вы понимаете, о чем я?
Лигет задумался, кивнул, облизнув пересохшие губы.
— Точных дат не припомню, но… Первая докладная поступила около четырех месяцев назад, а последняя — на прошлой неделе. И она была весьма подробна, в отличие от первых, довольно лаконичных. Я могу их всех вам показать, в журнале учета, в цеху. У меня даже сложилось впечатление, что…
Он запнулся, нерешительно посмотрел на Гилберта, словно спрашивая позволения продолжать. Тот коротко кивнул, не сводя с него пристального взгляда.