Иван Николаевич вытер повлажневшие глаза, подержался рукой за поясницу, пока не выпрямился, и направился на огород за огурцами. Он двигался медленно, осторожно прошел в калитку, постоял и побрел дальше.
Одна из машин, подвозившая рамы для универмага, прямо по пустырю направилась к Катиному дому. Остановилась недалеко от Кати. Шофер крикнул из машины:
— Воды дашь? Машину напоить надо!
— Берите, — ответила Катя и привстала.
Рядом с шофером в кабине сидел толстый, красный лицом пожилой мужчина. Он повернулся к шоферу и сказал громко, думая, что Катя из-за шума невыключенного мотора не слышит:
— Мосластая телка, жилистая.
— Мяса у тебя много, — засмеялся шофер, довольный своей шуткой, выскочил с резиновым ведром из машины и заторопился к колодцу во двор. По дороге он свернул направо к сараю и крикнул: — Что тут у тебя, красавица? Корова? Телка? Невеста ты богатая аль нет? Ну, что тут у тебя?
Шофер был мал ростом, черен лицом, ходить спокойно не умел, руки и голова его, словно на шарнирах, вертелись, поворачивались, что-то делали, говорил он быстро, громко; большие сапоги на нем бултыхали, шаркали. Мужчина производил на земле необычайно много шума. Был он как-то очень некрасив, и только глаза его — большие, голубые — необыкновенно выделялись на черном лице и нравились Кате. Он с грохотом опустил в колодец ведро, ворот ужасающе завращался, и ведро с глухим стуком шлепнулось на воду. В этот момент во дворе появился Иван Николаевич с большим огурцом в руке.
— Эй, малец! — крикнул он, направляясь к колодцу, и в голосе его слышалось неодобрение. — Ты что тут распоряжаешься?
— Воду набираю, — весело ответил шофер. Одной рукой он крутил ворот, а другую держал на отлете, готовясь подхватить ведро. — Как человек не может без птички, так машина без водички. Понял? Кондор! Она самый большой хищник в мире. Кондор, отец, понял?
Он плавно подхватил ведро с водой и, придерживая рукой и коленом, выцедил воду в резиновое ведро, заспешил к машине. Проходя мимо Ивана Николаевича, шофер выхватил у него из рук огурец, откусил здоровенный кусок, сунул огрызок обратно оторопевшему старику и показал большим пальцем:
— Кондор! Во!
— На́ и остальное. Зачем ты мне огрызок оставил?.. На!
— Не, папань, я не лихоимец какой и не какой там тать, оставил и тебе. Правильно говорю, красавица? — повернулся он к Кате и подмигнул, так скривившись, что она рассмеялась.
Шофер залил воду в радиатор, поковырялся в моторе и уехал. Он даже не попрощался, не взглянул на Катю, и это показалось ей очень обидным.
— Каков, а? — спросил Иван Николаевич, негодуя. — Каков, а? Незваный гость хуже татарина! Приехал, откусил огурец — и махнул себе на машине! Деревня! Вот там бы ему обломали рога, да еще пинком под зад наглецу наподдали. Т а м — это не здесь!