Эволюция будущего (Уорд) - страница 9
Другие люди тоже оказали влияние на мой труд: конечно, учёные-эволюционисты, в особенности Норман Майерс, Мартин Уэллс, Роберт Пэйн и Гордон Орайенс; мои коллеги в делах, касающихся вымираний, в том числе мои компаньоны по пермскому периоду Роджер Смит и полевая команда палеонтологов пустыни Карру; Джеймс Китчинг, Джо Киршвинк, команда из Фонда Будущего, и в особенности сэр Криспин Тикелл; доктор Дэвид Каммингс, Нейл Стивенсон, Джордж Дайсон, наш агент Сэм Флейшманн, и наш редактор Джон Мичел. Выражаю благодарность Холли Ходдер за книги, и нашим семьям за терпение.
И вот она наступает – ЭВОЛЮЦИЯ БУДУЩЕГО
Ферма
ВВЕДЕНИЕ
АРГОНАВТЫ ВРЕМЕНИ
Ничто в биологии не имеет смысла, кроме как в свете эволюции.
— ФЕОДОСИЙ ДОБЖАНСКИЙ
Кембридж находится заметно восточнее и севернее Лондона, раскинувшись на равнинном ландшафте, сглаженном временем. Обширные фермерские угодья, окружающие этот древний университетский город, распаханы белым и коричневым, ведь плуги оставляют борозды в белом мелу, который слагает эту часть Британских островов. Мел происходит из различных эпох; это наследство существовавшего очень давно тропического моря, заполненного рептильным зверинцем мелового периода, эры, когда в мире правили динозавры, и виделось, что в их власти было всё время мира, чтобы упиваться собственным господством. В океанах главенствующими существами были многощупальцевые аммониты, родня современных осьминога и кальмара. Теперь они и их мир – всего лишь воспоминания, захороненные в мелу, которые подвергаются эксгумации во время каждого сезона пахоты.
Узкие переулки ведут от центра Кембриджа и его роскошного Университета к рабочим фермам грубой постройки, а также к более благородно выглядящим имениям, многие из которых весьма почтенного возраста. Один такой особняк раскинулся среди изгородей и обширных садов, постепенно дичающих; позади него в большом пруду, давно вовлечённом в процесс эутрофикации, отражаются серые небеса и косой дождь, ну, а древние деревья предоставляют некоторую защиту от английской погоды наиболее рьяным игрокам в крокет. Увитый плющом дом, по старой английской традиции холодный и каменный, исчисляет свой возраст веками. Огромная кухня – это его теплота, но рабочий кабинет со стройными рядами книг – это его сердце. Подобно многим старым английским зданиям, это беспорядочная мешанина комнат и этажей неравной высоты, результат того, что сменявшие друг друга владельцы хаотично возводили пристройки, пробивая проходы среди его комнатушек, выстраивая стену или снося её, отмечая столетия своими последовательными версиями усовершенствования дома. Глубоко в центре дома тикают большие часы, отмечая ненаправленное течение времени, а ещё глубже всё ещё мог бы жить лишь призрак Г. Дж. Уэллса.