Всё-то время, что Михаэль говаривал эту высокомерную, полную презрения речь, Мария видела в нём невероятную силу и власть. Он был так притягателен, надменно улыбаясь с немного запрокинутой головой и слегка опущенными веками, что в её груди что-то зашевелилось. Словно щекоча, это чувство заставило Марию улыбнуться, наслаждаясь тем, что сейчас видит. Даже возникла некая гордость от того, своеобразного чувства гордости, что тот в ней пробуждает. Из-за его силы, мощи и того, что только она способна обладать всем этим.
Демон, заставляющий всю остальную нежить дрожать от ужаса, принадлежит лишь ей. Почему-то он выбрал именно её. И как же всё-таки замечательно, что именно Михаэль стал тем, кто заключил с ней контракт. Сейчас, Мария даже представить себе не может, чтобы было, если бы вместо него к ней пришел другой демон. Какой бы она стала? Возможно, одной из тех ведьм, на которых сейчас охотится. Или же простой игрушкой, сосудом для вместилища их плоти. Какой же глупой и бездумной она была, заключая контракт, даже и не подозревая о, всех тех тонкостях, чем сопровождается договор между демоном и человеком.
— Тебя послушаешь, и даже жутко становится, — проговорил Франциско, отвлекая её от своих мыслей. — Словно от демонов и впрямь невозможно избавиться.
— Возможно, — кинул на него косой взгляд Михаэль, — вот только для этого необходимо слишком много сил, и порой нечеловеческих сил. Далеко не каждый способен им противостоять. Экзорцисты — одни из тех, кому это хоть как-то по плечу, но опять же, далеко не всем. Быть просто священником — недостаточно. Именно поэтому вы странствуете с сэром Франциско. Не так ли Хавьер?
— Какой же ты наблюдательный, мальчик. Знаешь, о чём говоришь.
Этот разговор, как показалось Марии и рыцарю, создал между этими двоими барьер, накалив атмосферу, словно между двумя злейшими врагами. Монах и её фамильяр продолжали смотреть друг, на друга хитро улыбаясь, словно им предстоит восхитительно интригующая игра, которую не способен постичь никто кроме них.
— Думаю, нам стоит остановиться в Анжервиле, пополнить провиант.
— Хорошая мысль, — согласился Хавьер, не замечая, как постепенно начинает поддаваться влиянию своего собеседника. — Яблоки, пусть и хороши, но от полноценного завтрака или даже обеда, — он взглянул на расположение солнца, что указывало практически полдень, — я не откажусь.
— Чревоугодие — одно из семи грехов.
— Ну почему бы не насладиться вкусной и сытной едой, пока на это ещё есть возможность. Я ведь такой же человек, как и вы.
— Нет. Не такой.