Но мужчина обыграл меня и тут… Увидев мое растерянное выражения лица, он добродушно улыбнулся, видимо, первый и последний раз в своей жизни, и спокойно сказал:
— Несмотря на то, какую услугу ты мне когда-то оказала, я не могу принять тебя на эту должность, — теперь он считал себя в праве называть меня на «ты» и этот переход мне совершенно не нравился. — Пойми, ты не подходишь для этой должности. Нам нужны люди, для который юриспруденция — это смысл жизни, призвание… А даже название твоей подкафедры «юриспруденция, интеллектуальная собственность и судебная экспертиза»… Звучит так, словно ты сама не знаешь чем хочешь заниматься и тебе важно только закончить именитый университет, я прав? Если честно, до этого я даже не знал, что в Бауманке есть подобная специальность… Совершенно не профильная, согласись?
Естественно, он был не прав и его слова заставили меня гневно сжать подол платья. Но я тут же вспомнила кто сидит передо мной и скромно кивнула в знак того, что согласна — эта работа не моя. Даже если бы он просил меня работать на него, я бы все равно отказала… Слишком уж пугающими были воспоминания нашей последней встречи…
— Что же, не смею тебя больше задерживать, — сложив руки на груди, постановил он и встал со стула, намекая, что пора бы мне уйти. — Рад был увидеть свою спасительницу через столько лет. Думаю, с твоей характеристикой тебя возьмут на престижную работу, но только не в нашу корпорацию.
Не говоря больше ни слова, я выскочила из кабинета и на ватных ногах побежала в сторону метро. Что-то мне очень не понравилось во всей этой истории, но пока я не могла понять что. Вроде все логично: пришла на собеседование, провалила его и ушла с Богом…
— Как-то все просто… — сказала я своему отражению в окне и тут же перевела взгляд вниз. Проживая на двадцатом этаже новостройки, я навсегда избавилась от страха высоты, но сейчас живот скрутило по непонятной причине. Видимо, виной был черный джип, припаркованный около моего подъезда, который за два года проживания в доме я не разу не видела тут. — Все слишком легко получилось…
В памяти снова всплыла картина, как Шаворский встает со своего места и начинает стягивать с себя рубашку, обнажая передо мной свое идеальное тело. Его мышцы играли от каждого движения, отдавая приятным импульсом между ног… Черт, этот мужчина был ходячий секс!
— Вот! — наконец до меня дошло, что так сильно насторожило меня в поведении Роберта и, вскочив с подоконника, как ошпаренная, я закричала Таниной белой собачке породы маламут по кличке Фиона прямо в морду: — Какого хрена он раздевался передо мной, показывал шрам и все такое… Если потом собирался выгнать? В чем логика, Фиона?