— Успокойтесь. Я об этом думал. Проводить реформы в роли товарища при Коковцеве — дело безнадежное. Авторитет министра — великая вещь. Министра боятся и не посмеют так вставлять ему палки в колеса, как товарищу. А чтобы не отрываться от главного дела, вы лучше сами раздайте текущие дела товарищам. Не отказывайтесь только от моих работ. Мне ваше участие в Совете Министров будет очень важно: ведь мои работы теснейшим образом связаны с вашими.
Соколов качал головой:
— Страшно трудно будет. Возьмите хоть одну Кредитную Канцелярию. Ведь это вертеп разбойничий. Или Государственный Банк! Они на всякого министра сомкнутым строем идут. А монополия? А Дворянский и Крестьянский банки? А Таможенный департамент? У меня холод по спине идет, когда я об этом только подумаю. Вы представьте себе только, какая разгорится ненависть ко мне с первого же дня!
— Полноте! Это вы только кажетесь таким смиренным…
— Да не в смирении дело, ваше превосходительство, а во времени. Времени на сутки отпущено только 24 часа.
— Ну, так или иначе, дело сделано.
— Но вы меня, наконец, совсем не знаете!
Но Соколов отбивался напрасно.
— Я вас уже знаю.
Иванов достал из кучи бумаг конверт и показал Соколову:
— Здесь вся ваша биография, а мое личное впечатление только усилило прекрасную аттестацию.
Капитан покраснел.
— А формальная сторона?
— Пока — «с производством в полковники»… Итак, завтра к Царю, а теперь за дело. Ваша программа?
— Со мной.
— Докладывайте последовательно. Приблизительно то же вам завтра придется докладывать и в Петергофе.
— Извольте слушать.
Соколов вынул из кармана листок бумаги, положил перед собой и начал:
— Наше финансовое преобразование должно распадаться на три части:
1. Переустройство денежной системы.
2. Переустройство государственного хозяйства.
3. Переустройство органов хозяйственного управления.
— Постановка широкая и правильная, — заметил Иванов — Продолжайте.
— Денежная система может быть переустроена в двух направлениях в зависимости от того, насколько широко будет поставлена задача. Можно, во-первых, восстановить серебро и нашу старую денежную систему и, во-вторых, перейти к чистым бумажным деньгам.
— За какой способ стоите вы? Помнится, за второй?
— Ваше превосходительство, финансы — это математика. Вы задаете определенную задачу, финансист ее решает. Ваша задача какая? Расширить денежное обращение? Создать широкий народный кредит? Найти в распоряжении правительства два миллиарда рублей? Это достижимо одинаково и при бумажках, и при серебряной валюте. Я лично стою за бумажку, как за аппарат, неизмеримо более совершенный. Но здесь возражение — новизна дела. Серебро, наоборот, является системой испытанной. Выбор зависит от руководителя политики, ему виднее.