Вкалывали ещё «на свою оборонку»! Кто в собственных, именных даже, институтских лабораториях. Кто на ВУЗовских, мировой известности, кафедрах… Единственно, что позволяло выдерживать им такой темп (по великому Фрунзику Мкртчяну): «я так думаю», это умиротворяющее лицезрение, — сквозь плохо (даже в Высокой партийной конторе) мытые окна, — чудных цветных оконных же витражей прижатой к зданию, где работала комиссия, дворовой церкви Иоанна Предтечи Рождества.
…Что до конечных результатов личных исследований членами комиссии доставляемых со всего СССР архивов?…Известны судьбы лишь только третьих(?) экземпляров сшитых в фирменные папки и зарегистрированных «Дел» с Отчётами и Протоколами Комиссии.
Предназначались они в качестве… вознаграждения (премий!) выдающимся, в основном известным во властных кругах составителям их. Для чего они передавались этим штатным «членам Комиссии для ответственного хранения в их личных библиотеках» с последующей передачей (?) в особые фонды Главных библиотек страны. Счастливчики утверждали, что после более чем десятилетней «консервации», — и лишь только с мая 1987 года после «необременительной таможенной процедуры», — эти экземпляры переводились за немалую цену «в установленном порядке» (непременно, якобы, в нотариальном сопровождении) в именные фонды книгохранилищ США (Конгресса, Гарвардского, Колумбийского университетов), Кембриджского и Оксфордского университетов (Британия). И Интерпола.
Наконец, — по команде министра внутренних дел Николая Щёлокова, а сразу после августа 1991 года и Председателя КГБ Вадима Бакатина (известного любителя чтения на ночь подобных материалов), в нескольких копиях, — даже в некие спец хранилища собственной державы.
В 1991–1998 гг. документы эти стали органической частью компьютерной базы (достоянием) ЮНЕСКО. ООН…»
Законно, не законно всё это, — то другой вопрос. Но с позиций информативности справедливо: «Народ–интересант, — где бы он ни был, а он везде, — где бы представители его ни жили–были и свирепствовали, должен знать своих героев». Стесняться такого разворота событий грех. Беснование по этому поводу неприлично и напрасно.
Тем более, надежды замаранных, на вечное молчание закрытых пока страшных источников их беспокойства эфемерны. Как несбыточны они и на «развал России» с вожделенным «окончательным хаосом» и, хотя бы, новыми адресными сожжениями хранилищ государственных бумаг. Словом, на повторение «1992 года». «Освободившись от балласта приобретенных в незапамятные века сателлитов и всёрьёз начав осваивать ресурсы развития», всё ещё не оправившаяся от «штатных смут» держава — как не раз — вновь, на минуточку, «сосредоточится» («на коленях стояла лишь только в воображении ползавших вокруг на брюхе»). И «возвратится к осмыслению собственной истории» (Цитаты по российскому TV). Значит, к архивам – куда ещё–то?… А вот там?…Там — что есть. А есть всё тот же «Беленький бычок». Бездна!