Филип не сказал никому на «Пелле», что мать снится ему каждую ночь: тот закрытый люк и понимание, что по другую сторону — нечто очень ценное и важное, и чувство страшной утраты, когда он не сумел открыть люк. Если бы остальные узнали, как сильно это на него давит, то сочли бы слабаком, а отец не берет с собой людей, не способных справиться с задачей. Даже если это сын. Либо Филип — настоящий астер и боец Вольного флота, либо может остаться на какой-нибудь станции, как обычный мальчишка. Теперь ему было почти семнадцать, и он помог уничтожить угнетателей с Земли. Детство давно в прошлом.
Станция Паллада была старейшей в Поясе. Тут открыли первые рудники, а за ними — и первые обогатительные комбинаты. За этим последовали новые заводы — именно здесь находилась индустриальная база. А кроме того, было проще использовать старые дробилки и сепараторы в качестве дополнительных мощностей. Да и просто по привычке. Паллада не вращалась. Гравитация здесь была естественной, основанной на массе астероида, хотя и небольшой — два процента от полной земной g. Просто направление дрейфа. Станция болталась вверх-вниз от плоскости эклиптики, словно пыталась нащупать путь прочь из Солнечной системы. Церера и Веста были крупнее и плотнее населены, но металл для обшивки кораблей и реакторов, для строительства станций и грузовых контейнеров, для орудий, торчащих из освобожденных кораблей Вольного флота, и снарядов, которыми они стреляли, добывали здесь. Если Ганимед — кормилец Пояса, то Паллада — его кузница.
Вольному флоту имело смысл пройти здесь в своем постоянном патрулировании освобожденной Солнечной системы — удостовериться, что все ресурсы под контролем.
— Шьяминда, ке? — спросил начальник космопорта, вплывая в широкий конец комнаты для переговоров.
Комната выглядела по-астерски. Ни столов, ни стульев. Где верх, а где низ — тоже не поймешь. Проведя столько времени в корабле, построенном с учетом создаваемой ускорением гравитации, Филип почувствовал себя как дома. Здесь всё так знакомо, какими никогда не станут спроектированные марсианами помещения.
Начальник космопорта был тот же. Выше любого, кто провел детство при низкой и нестабильной гравитации. Голова — крупнее относительно тела, чем у Филипа, Марко или Карала. Левый глаз затянут бельмом и слеп — даже фармацевтический коктейль, делающий возможной жизнь без гравитации, не смог сохранить умирающие капилляры. Такой человек не выдержал бы жизнь на поверхности планеты, даже короткое время. Самый выраженный образец физиологии астеров. Именно из-за таких Вольный флот и восстал — чтобы защитить их и говорить от их имени.