Марко вздохнул. А когда он заговорил, акцент в речи слышался сильнее обычного.
— Видимость, — сказал он. — Усекаешь? Политика, и война, и мир, и всё остальное. Всё это только внешняя сторона.
— Тебе виднее.
— Оставив Цереру, мы поступили правильно. Гениальный ход. Всякий подтвердит. Ну, а что внутряки, та старая сука с Земли и новая, с Марса? Они-то скажут иначе. Может, назовут это бегством. Отступлением. Победой над Вольным флотом и всем, что стоит за ним.
— Этому не бывать.
— Знаю. Но намерен им показать. Продемонстрировать силу. Не дам... — Марко со вздохом откинулся назад. — Я не дам им времени.
— Значит, его у них и не будет, — сказал Филип.
Отец усмехнулся. Тихо и мягко. Шершавая тёплая ладонь легла на колено Филипа.
— Ох, Филипито. Сынок. Только с тобой я могу говорить по душам.
Филип раздулся от гордости, но не позволил себе улыбнуться. Лишь кивнул, серьёзно, по-взрослому, как военный советник. Марко откинулся на переборку, прикрыл глаза. Он казался таким уязвимым. Всё такой же — его отец, предводитель Вольного флота, но измученный и беззащитный. Никогда Филип не любил его сильнее.
— Так мы и сделаем, — заговорил Марко. Покажем силу. Позволим им занять станцию, а после дадим понять, что они у нас ничего не выиграли. Это не так уж трудно.
— Совсем нет, — сказал Филип, а Марко уже встал и направился к двери.
Когда он уже был готов выйти в коридор, Филип заговорил снова.
— Что-то ещё, отец?
Марко обернулся — брови подняты, губы плотно сжаты. Мгновение они рассматривали друг друга. Филип слышал, как стучит его сердце. Все заранее подготовленные слова растаяли под мягким взглядом карих глаз отца.
— Нет, — ответил Марко и вышел.
Дверь с щелчком захлопнулась, и Филип опустил голову на колени. Его ошибка на станции стёрта. Забыта. Необъяснимое разочарование омрачало подступившее чувство облегчения, но только чуть-чуть. Да, он едва не убил человека, ну и ладно. Ничего плохого из-за этого с ним не случится. Почти как прощение.
«Кто-то должен был это предотвратить», — прошептал в его голове голос матери.
Филип оттолкнул от себя эту мысль, снова выключил свет и стал дожидаться сна.