Сетелянину вновь пришлось подивиться своей памяти.
Он и в этом случае не ошибся. В хаосе застывших навсегда компьютеров, Бьенол деловито, будто всегда только этим и занимался, собрал с электронных машин жесткие диски с записью программ, заложенных в память базовой ЭВМ.
Лишь у одной растерялся.
Не знал, как поступить. Потому что, прямо перед клавиатурой, на месте оператора сидел скелет, облаченный в лохмотья, некогда бывшие белым халатом.
Инопланетянину Бьенолу, хоть и было достаточно противно, касаться костей покойника, плоть которого давно употребили прожорливые крысы, но он не отступил от своей затеи.
Потянул на себя кресло, с которого тут же посыпались на пол кости. Потом сетелянин наклонился к компьютеру и вытащил оттуда, последнюю на сегодня, находку — компакт-диск.
Закончив свои заключительные манипуляции, Бьенол вдруг почувствовал, как за что-то зацепился ногой. Посветив туда фонарем, даже присвистнул от удивления.
На полу, соединенные с компьютером проводами, грудились несколько сухих гальванических батарей. Видимо, тот, кто самым последним работал за машиной, умер гораздо позже других обитателей подземелья.
И возможно:
— Перед своей смертью нашел способ рассказать о себе будущим исследователям.
— Вот эту штуку нужно пометить особо, — тут же решил Бьенол, перепрятывая надёжнее в своей заплечной сумке блестящий кружок диска.
Предпринимая эти дополнительные меры, чтобы не спутать, запасы информации, еще и подумал:
— Сдается мне, что я точно знаю имя и «заслуги» этого оператора.
Инопланетянин Бьенол помнил чётко, что лишь у одного человека в персонале центра фамилия начиналась именно так:
«Доктор Лер…»
Часть именно такой витиеватой вышивки каким-то чудом уцелела на, изодранном крысами, белом халате, когда-то прикрывавшем плечи покойника.
И тут, разом отгоняя мстительное удовлетворение, в сердце проник страх.
За спиной раздался лязг металла…
…Шквал ветра ударил внезапно.
Всякого повидал Алик за долгие месяцы, проведенные на берегу лагуны острова. Но такого тайфуна какой начался в эту ночь, еще не встречал!
По сравнению с ним тот ветер, что унес, как охапку соломы их первый шалаш, был простым шалунишкой.
Сейчас же завертело, понесло целые клубы песка.
Как огородник — за ботву редьки со своей грядки, рвануло ветром вверх крону густых пальм, переплетенных лианами.
Подняло и ударило оземь и самого Алика.
Неизвестно куда бы унесло его дальше, если бы испугавшись, он не захотел очутиться под спасительным бетонным колпаком, ранее расчищенного от песка, ракетного дота?
Но и там, после прыжка подростка в пространстве, не очень-то было уютно обитателю убежища. Даже под надежной крышей некуда было спасаться от секущих лицо и тело пригоршней песка с каждым порывом ветра, влетающего через амбразуру, или разрушенную стену бывшего боевого укрепления.