Препятствия полковника Миджетта
Миджетт никогда не был полковником, как впрочем, и покойный Коди, он же Буффало Билл. Это военное звание принесло ему несколько лет пребывания в Огайо. Для Соединенных Штатов этого вполне достаточно. Но с нашей историей все это никак не связано. Главное в том, что он был посредственным игроком в гольф, хотя и страстным поклонником этой благородной шотландской игры.
Он был большим женоненавистником, чем все святые вместе взятые, но своим клюшкам присваивал женские имена.
В гольф-клубе Дэмфри до сих пор хранятся его Айрон-Мегги и Брасси-Дейзи. Клуб, членом которого он состоял, носил имя своего основателя Тэвиша, но большой известностью не пользовался.
Однако бар его славился во всем Соединенном Королевстве. Там подавалось оркнейское виски, которое стареет в бочонках из желтой глины, где плавают кусочки дерева, а потому оно оставляет далеко позади знаменитые хлебные водки и бурбоны.
Без оркнейского полковник Миджетт был бы невыносим для игроков, выходящих на поле клуба Тэвиша, но, благодаря ему, стал почти богом клуба.
Поле Тэвиш-клуба было скучной местностью с девятью лунками, следующими одна за другой по прямой линии и разделенными легкими препятствиями. На памяти игроков, Миджетту ни разу не удалось загнать мячик даже в четвертую лунку, а кэдди не опасались говорить вслух:
— Полковник играет в гольф, как семга, но плавает не столь быстро.
Но настоящее знакомство с полковником Миджеттом начиналось после партии, когда он выпивал второй стакан в баре Тэвиш-клуба.
* * *
Человек крепкого сложения, солидный выпивоха, никогда не выпьет пятой порции, если не хочет оказаться под столом и провести ночь в сладком отрешении чувств. После четвертого многие принимали Лондонскую башню за трансатлантический лайнер, а бармену обещали орден Подвязки.
Это весьма огорчало полковника Миджетта, ибо в этот момент подвыпившие игроки переставали интересоваться полями, лунками, клюшками, препятствиями, как впрочем, и спутниками Марса. Для него же благородная игра одевалась в ореол небесной славы.
Он с печалью давал знак бармену и набирал свою норму — десять порций. После этого перед ним распахивались врата неизвестного измерения.
* * *
Миджетт приступал к произнесению речей перед членами Тэвиш-гольф-клуба, разум которых уже расплавился от огненного напитка. У него горели глаза, жесты становились властными, как у победителя.