Вы справились?
Справился. Хотя мне доказывали старые люди, что у меня не получится. Мозги мне компостировали, считали себя опытными. Пришлось с некоторыми расстаться. В десять часов вечера проводил оперативку, ночевал в кабинете, а утром снимал с должности замдиректора по производству. Потом технолог начал убеждать меня, что ему на разработку необходимо полгода. Я пошел к мужикам в отдел, спросил: «Сколько времени вам надо, если доплачу за срочность?» Они отвечают: «Пару недель». Технолог тоже пошел отдыхать. Потом все стали работать, как надо, и через восемь месяцев мы действительно сделали это изделие. На испытание я пригласил заказчиков и разработчиков. Они приехали: три директора со своими командами. Директор — заказчик Володя Трусов — потом сказал: «Виктор, я приехал сам, потому что не поверил, что ты сможешь сделать это в такой короткий срок» — «Ты готов испытывать изделие?» — спросил он. — «Готов», — ответил я. — «Преклоняюсь перед тобой», — сказал Володя после испытания. Вот так мы получили первые деньги.
Можете сказать, какое это было изделие?
Нет. Это оборона страны. Помню, деньги привез тогда на себе, на поясе, семнадцать миллионов рублей. Тринадцать миллионов сразу же выплатил рабочим, закрыл всю задолженность по зарплате. В это время шел страшный захват завода, и знакомый банкир предупредил меня, чтобы деньги за выполненную работу мне ни в коем случае не переводили через банк. Была дана команда эти деньги сразу же отправить со счета на налоги. Поэтому договорился с москвичами, что сам лично заберу векселями.
Вы гордились собой тогда?
Гордиться было некогда, я защищал завод. Это был 2000 год, и известным по тем временам людям нашей области потребовалась крыша оборонного предприятия. Они приехали ко мне, зашли в кабинет: «Продай завод». Отвечаю: «Никогда этого не будет». Они говорят: «Ну тогда тебя не будет». Началась война, которая длилась два года. Бывший глава города топал здесь ногами: «Подпиши бумаги!» Я не подписал. Бывший вице-губернатор пытался меня уговаривать, потом грозился снять с должности. Говорю: «Владимир Петрович, что ты беспокоишься о моей судьбе, пугай как хочешь, я завод не отдам».
Вам было страшно?
Нет, я не боязливый человек. Хотя при одном из захватов были обыски в кабинете, планировались обыски дома, но до этого они не дошли, ФСБ заступилось. Помню, в один из дней их приезда я поднял всех охотников, они собрались около завода в поддержку меня. Но до драки дело не дошло. Я добрался до замминистра обороны, и он написал письмо на имя Петра Ивановича Сумина в защиту завода. Уткин потом сказал на оперативке: «Не думал, что у Маркина такие связи в Москве». Он не понимал, что завод — это мой ребенок, и я застрелю любого, кто захочет отнять его у меня.