Вы верите в прошлые жизни?
Почему вы об этом спросили?
Потому что люди, наделенные такой мощной энергией, как у вас, не могут черпать её только из этой жизни.
(Смеется.) А у меня батарейка, которую я сам перезаряжаю. Великий гроссмейстер Александр Алехин однажды играл в шахматы с немецким генералом. В какой-то момент генерал говорит: «Я сдаюсь». Алехин предлагает: «Давайте перевернем доску». Играют дальше. Проходит тридцать минут, генерал опять говорит: «Я сдаюсь». — «Ну давайте еще раз перевернем доску», — предлагает Алехин. Три раза переворачивали доску, и все равно Алехин выиграл. Вот и передо мной жизнь точно так же вертит: то все хорошо, то я в проигрыше. В такие моменты я говорю себе: «Слава, давай-ка досочку перевернем, и ты по максимуму увидишь новые решения — и организационные, и технические». И когда все это воплощается, я перезаряжаюсь. В первые два дня на отдыхе я сплю беспробудным сном, а на третий день Антонина Павловна смеется: «Ну все, наотдыхался». Потому что на третий день я уже беру бумаги и пишу новые планы. Когда я одухотворен, у меня совсем другое настроение, крылья вырастают. Вокруг меня сразу же начинает кипеть жизнь.
И все-таки я повторю свой вопрос, Станислав Николаевич.
Мой прадед по отцу до революции был самым богатым купцом в городе Пласте. Мой дед жил в самом центре Пласта, работая главным механиком всех шахт. Совсем маленьким мне было неинтересно расспрашивать отца о деде, а когда отца не стало, мне было всего девятнадцать лет. Несколько лет назад ко мне на депутатский прием пришла пожилая женщина. «Мне ничего не надо, — сказала она, — я пришла спросить, кто вам Федор Абдрафиков?» — «Мой дед», — ответил я. И она рассказала, как будучи пятнадцатилетней девочкой, во время войны она с другими девочками вручную катали вагонетки в шахте, добывая золото для страны. И как мой дед приносил им батончики и говорил: «Девчонки, потерпите, пожалуйста, немножко, вот скоро закончится война, вернутся мужики с фронта, и мы вас наверх поднимем». Где он брал конфеты во время войны, я не понимаю…
Сила наших предков передается нам генетически?
Думаю, что да.
Кто из политиков вам интересен?
Столыпин. Черномырдин. Ясин. Несколько лет назад я даже разговаривал с Евгением Григорьевичем Ясиным лично, один на один. Причем я задал свой вопрос при полном зале, а Ясин спросил: «Скажите, вы курите?» Я ответил: «Даже если бы не курил, то закурил бы, чтобы побеседовать с вами». И он после заседания пригласил меня в отдельную комнату, где мы около сорока минут с ним разговаривали. Если бы у власти сейчас были такие люди, легче было бы выводить страну из кризиса. Мне вообще кажется, что у большинства людей во власти нет такого простого понятия, как патриотизм. Долго искали национальную идею, нашли. И что дальше? Я уж не говорю про этих откровенных подлецов из Коми, с Сахалина, которые были там на губернаторских должностях. Есть более мелкий уровень людей — мы пишем им письма, ждем ответов, а ответы, которые они присылают, глупейшие! А что происходит в области? Проходит совещание предприятий военно-промышленного комплекса, и никто из администрации губернатора не может прийти в зал и сказать 85 директорам заводов несколько слов. Присылают какую-то девочку из министерства экономики, которая говорит серьезным взрослым дядькам: «Еу приходите, когда у вас будут вопросы». Это что за уровень разговора? Сегодня вся оборонка работает в три смены, занято громадное количество людей. Это одна из главных опор сегодня. Ну как можно не прийти на встречу к директорам оборонных заводов и не задать серьезные вопросы? Раньше нас приглашали на сорок минут в год в Москву в Министерство электронной промышленности, я злился, а сейчас думаю: «Какие хорошие времена были! Я знал об итогах, о планах других предприятий, а сегодня — полный ноль информации. Мы знали на перспективу: что делать, куда идти, какой материал выращивать, какая потребность». Эти технические вопросы очень важны в работе, и сегодня я слушаю их в Китае, Америке, Японии, но не в России.