сам же — скрипом будит,
И так ещё, наверно, долго будет:
Дома, машины, голоса,
и мимо
Стучат забавно каблучки —
Не постучу ли я за ними…
Ах, город-город… Я тобою горд.
Ты мой мужской звериный голод
Ей богу, утолил,
Но — видишь — не устал.
Я только частью этих улиц стал.
И так прошел по каменным ступеням,
Как будто сам я с постамента встал…
Как бабочки — у ног летают листья,
И воду льёт фонтан, о времени забыв,
И голосом тоскующей трубы
Поёт прибой мелодию любви,
И ветер раздвигает тяжесть гор,
Как занавес. А я —
я маленький актёр
В спектакле про любовь и город.
И кто-то, может, испытает голод,
Когда уйду, и станет просто голой
Часть улицы и наш нешумный двор,
В котором, шевелясь по-лисьи,
Продолжат свой
Неторопливый разговор
Живые листья…