— Точно. Шекспир! Миша, объясни? Может к нам снова вернулась акула и надо нырять? За цветами? За платьем невесты? Ты опять затеваешь нам свадьбу типа Африка-Россия? Семейный социализм на половину земного шара? Смешение народов и буйство ласк? Хочешь моим загорелым торсом женщин своих успокоить, а? Я могу! Но ты покорми меня! Под жареное мясо и улыбаться приятнее. Не темни, Миша?!
Но уже слышно нарастающее движение быстрых весёл и шум воды, вспененной флотилией невидимых чёрных пирог, летящих от берега к судну, как тысячи пущенных к цели стрел. Воздух звенел, казалось, от скорости звука, готового разорвать полог рассветного неба… Так нарастает вой реактивного самолета на взлете. На палубу упал человек и заплакал словами прощающегося с жизнью. Он лежал и выл, ожидая приказа о смерти. Стало так тихо, что комариный писк испугался себя и смолк. Миша подошел к лежавшему и что-то спросил. Лежачий ответил, не отрывая головы от палубных досок.
Миша повернулся к капитану и спросил голосом мирового судьи:
— Поэт здесь?
Поэт вышел вперёд:
— Я здесь.
— Ты — касался руки моей дочери?
— Да.
— По законам моего народа — ты должен умереть. Завтра.
— Согласен.
— И жениться на ней. До полуночи. Сегодня… — Его голос сорвался в крик и причитания. —Как ты смел это сделать?! Мальчишка! Щенок бледнолицый. Сынок… Всё кончим сегодня!
— Я согласен — сегодня…
— Капитан! Что требуется от жениха на свадьбе по вашим законам. Я хочу соблюсти правила.
— Благословение родителей. Костюм с галстуком. Присутствие родителей, родственников, друзей.
— Где твои родители?
— Отец погиб в море. Мама дома. В Новороссийске.
— Теперь — я твой отец и твое благословение. Маму спросим, когда приедем в Россию. Думаю, что она согласится. Как думаешь, капитан? Может быть африканский отец? Согласится мама?
— Может. Согласится. Только поздно, будет.
— Почему поздно?
— Если завтра казнь.
— Кто сказал, казнь?
— Ты. Сегодня — свадьба, а завтра — казнь. Так ты сказал?
— Каша дважды — масло лучше. Так говорят? Как я могу разрешить ему умереть, когда он будет муж моей любимой дочери?! Которая — не умерла, а полюбила?! Слава богам на небе и рыбам в море! Слава Луне и Солнцу! Слава звёздам и голосу неба! Слава моим барабанам и моему народу! Я хотел ехать поезд и делать семейный социализм, еду и пою! Бог моего народа и всей Африки слышит мою песню. Поднимись, плачущий раб, целуй ветер жизни, ласкающий губы и играющий нашими одеждами. Дети мои, будьте счастливы и благодарите мир, дарованный вам всевышним! Мы все — дети мира. И все вы мне — семия! Говори, поэт и мой сын теперь, чего хочешь? Нам домой спешить надо.