Когда справился, сунул в дыру руку и выматерился, ничего не нащупав. Не понял? Именно это место я видел во сне… Стоп! На гвоздях шляпки еще не проржавели. А я, то есть, поручик, вообще доски не прибивал. И этот урод филонил как мог, когда сдвигал лежак. Полиция или…
– Месье Пулен…
– Я не знаю, о чем вы! Честное благородное… – залепетал толстяк, отчаянно мотая головой – Это не я, правда…
Все ясно. Именно эта сука здесь порезвилась в мое отсутствие. И как только догадался, что в комнате тайник.
– Если через минуту не вернешь мои вещи… – я шагнул вперед и приставил «маузер» к покрытому слипшимся от пота пушком виску хозяина ночлежки. – Живо…
– Я все отдам!!! – завизжал как поросенок толстяк. – Не надо, умоляю. Я случайно наткнулся, хотел сохранить для вас, месье Денисофф. Чемодан у меня, в комнате. Там все целое, правда…
– Идем, – я его подтолкнул к двери. – И не дай бог пикнешь, вышибу мозги в ту же секунду.
Не пикнул до самой своей конуры. Потом долго пыхтел, копаясь под диваном и, наконец, подобострастно кланяясь, вручил мне небольшой потертый кожаный чемоданчик.
– Пожалуйста, месье Денисофф.
– Говори сразу, что взял?
– Ничего, клянусь Святым Иоанном!!! – толстяк прижал руки к груди. – Я ждал, а вдруг вы вернетесь! Честное слово.
– Смотри. Если проболтаешься, что я здесь был…
– Нет, что вы, месье Денисофф. Никому не скажу…
– Если соврал, сразу покупай себе место на кладбище, – я глянул на часы и взял чемодан.
По-хорошему, надо бы проверить вещи прямо здесь, на предмет отсутствия. Но катастрофически нет времени: и так провозился черт знает сколько. К тому же, я даже не представляю, что там может лежать. Увы, ночные видения этот момент никак не прояснили. Так что, хрен проверишь. Ладно, дома гляну. Стоп…
В коридоре неожиданно послышались торопливые шаги нескольких человек.
– Другой выход из квартиры есть? – чувство самосохранения забило в колокола и, я решил не надеяться на то, что это постояльцы.
Вот же зараза! Подставил все-таки уродец пухлый. Наверное, когда заходил в комнату за ключом, послал кого-нибудь предупредить корсиканцев.
– Е-есть… – заикаясь пробормотал толстяк и ткнул дрожащей рукой куда-то себе за спину. – Т-там…
– Живо запирай, – тихо приказал я, подтолкнув его к двери. – И не дай бог, подашь голос…
– К-как прикажете… – Пулен принялся возится с засовом, а я стал сбоку, держа его на прицеле.
Вдруг в коридоре бабахнул оглушительный сдвоенный выстрел. В двери образовалась большая дыра, а у хозяина ночлежки исчезла голова, переместившись на потертый ковер бурыми кусками и алыми брызгами.